– У тебя после жены была близкая женщина?

Что говорить о той жизни, которой не знаю. Я знаю одно – монитор пришел в Измаил летом, в период навигации. В необорудованный порт приписки. А частый сход с корабля трудно совместим с выполнением обязанностей его командира. В навигацию плавсостав – гость в своем доме. Тем более дома и нет.

– А надо ли об этом говорить.

– Да, ты прав. Меня это не интересует. Пошли в дом культуры на танцы.

– С тобой хоть на край света.

Пошли к дому культуры на танцплощадку.

Разговаривая с Мариной, старался не смотреть на нее. Расстегнутый пиджак открыл упругую грудь, резко обозначившуюся под белой тканью узкой блузки, плотно ее облегающей. Может, Марина нарочно так сделала, словно кокетка, выставляя напоказ красоту своего тела. Охваченный смятением, я был не в силах оторвать глаза от спутницы. Попытка отвлечься на тему о погоде проваливается, не успев родиться, в голове мысли только – как побыстрее заключить ее в объятия (наверное, проще сказать – затянуть в постель). Прекратив бороться с собой, стал откровенно любоваться своей невестой.

Дом культуры явно недавно пытались реставрировать. Сцена почему-то небесно-голубого цвета. Танцзал недавно ремонтировали – на полу видны плохо выструганные доски, покрытые олифой. Запах олифы чувствовался еще на входе.

В зале кишела пестрая толпа: девушки в дешевых ярких платьях и парни в костюмах разнообразных фасонов, начиная от классической троечки и кончая спортивными брюками с куртками. Многие парни даже в зале не снимали фуражки, выставив на всеобщее обозрение чубы под козырьками. Самыми модными считались наряды типа брюки с широким клешем, френчи с карманами и рубашки с воротом «апаш».

Я в своем кителем, под полой которого свисала портупея с табельным «ТТ», оказался в танцзале, словно инопланетянин на Красной площади. Мои сопровождающие краснофлотцы быстро нашли себе подружек, краснофлотцы здесь постоянные гости. А красные командиры обычно отдыхают в Доме флота. Танцуют в основном вариации на тему вальса и фокстрота. Легко и непринужденно танцующая Марина плывет по залу, а я еле успеваю смотреть за портупеей, еще не хватало потерять на танцах пистолет. Наконец тело привыкает, и я отдаюсь прелести танца. Вальс с умеющей танцевать партнершей всегда удовольствие, а с любимой – вдвойне. Спасибо училищу и танцам-занятиям со студентками института культуры. Сколько стройных девичьих ножек было оттоптано, пока не научили танцевать такого увальня, как я.

Ноги выполняют ритмичное движение – ступаю вперед и назад, два шага в сторону, поворот и опять вперед (раз, два, три и опять раз…). Левая ладонь придерживает партнершу за спину, правая – вверху. Временами, после проворачивания партнерши на месте, можно прижать ее к себе или прямо перед глазами появляются нежное ушко и зовущая шея. Я не выдерживаю и стараюсь поцеловать или согреть дыханием зовущую прелесть. Иногда что-то говорится. Марина покачивает головой и смеется, медленно, явно заторможенно, пытается уклоняться от моих поцелуев в ушко или шею.

Разговоры в зале стали бессвязными, а взгляды – нескромными. Многие явно употребили спиртное. Повсюду слышался смех. Визг и все это заглушали звуки надрывающегося оркестра, переставшего играть медленные танцы и игравшего фокстрот, и еще раз фокстрот, и потом опять фокстрот.

Идиллия прекратилась довольно скоро. На танцевальной площадке внезапно поднялась суматоха. Зал неожиданно разделился на две кучи, кричащие друг на друга. В центре несколько парней нападали друг на друга, рвали друг на друге рубашки, били по лицу. Появилась кровь. Женщины визжали и вытаскивали из толпы своих разбушевавшихся партнеров. Но тут с обеих сторон запыхавшиеся парни пошли в драку. У каждого здесь были враги, драться необходимо, все равно с кем – это традиция.

В фойе послышался свисток милиционера. Вспыхнувшая было вражда исчезла, дерущиеся разбежались по стенкам зала. Нескольких окровавленных, оборванных парней куда-то увели милиционеры.

– Танцы окончены, – объявили с эстрады.

Обычный танцевальный вечер в доме культуры прошел хорошо. Главное – никого не убили и не порезали.