– Я почитаю письмо, а ты прости Саньку, Паш.
– Прощу, если пойму. Ладно… буду звонить, если что. А сейчас откушать нужно – коли доктор сыт, так и больному легче...
– Ножом и вилкой роем мы могилу себе... – поддержала я обмен цитатами из "Формулы любви". По привычке. Тамошний доктор был любимым Пашкиным киношным персонажем.
– И не лезь, Зоя! Я же просил тебя – не лезь. Ты там вообще ни при чем. Это не твое дело. Все, конец связи!
– Сам ты нервная птица. Сильву пле, амон плизир... В мое дело так лезешь, – пробормотала я в замолчавшую уже трубку и невесело улыбнулась маме: – какие они два дурака… плохо совсем, похоже.
– Зато ты очень умная, – успокоила она меня.
Скорее сарказм, чем ирония. Скорее всего...
– Рассказывай – что там врач? Что еще?
– Врач хороший, кардиолог. А еще? – задумалась я, – еще я сегодня заново познакомилась с двумя неизвестными мне, как оказалось, мужчинами. И поняла, что виноват тогда был не только Артем. Основное я сделала для себя сама, мама…
Глава 17
– Ты тогда сильно испугалась и папа тоже. А я о вас вообще не думала, – нервно терла я руку о руку. Мама легонько ударила по ним ладонью.
– Прекрати. Не понимаю – зачем ты сейчас это вспомнила? Переодевайся и мой руки – буду тебя кормить. Совсем дошла уже… Потом поговорим.
Сегодня мы должны были доедать грибной суп. К нему были гренки с грибным же паштетом – острым.
– Мамочка… я не ем хлеб, ты знаешь, – прошептала я, с сожалением глядя на хрустяшки, посыпанные свежей зеленью.
– Так… прекрати. Немедленно прекращай это, Зоя! – хлопнула она по столу, – ты съешь всего парочку гренок и Луна на Землю от этого не рухнет. Никаких строгих рамок больше, никаких запретов, кроме крайне необходимых! На тебя без слез не взглянешь, не доводи до них, пожалуйста, – закончила она сдавленным голосом.
– Ты зря так серьезно к этому, мам, – забеспокоилась я, вертя гренку в руках, – это просто привычка и не самая плохая – наоборот!
– Зоя, отпусти себя сейчас. Жуй. Я не собираюсь закармливать тебя макаронами или заталкивать в тебя еду, как гусаку – в горло. Не бойся… Просто не доводи до абсурда. В тебе есть и мои гены, просто помни об этом, а женщины нашего рода высыхали к старости. В гробу среди цветов терялись! – рявкнула она.
– Боже… мама, не пугай меня так, – послушно потянула я в рот гренку и захрустела ею.
– Вкусно очень-очень, сильно вкусно, – доев, откинулась я на спинку дивана, – мне нужно найти и купить качественный шоколад и еще класть кусочек сахара в чай… хотя бы раз в день. Токарев ставит легкую форму гликемии. Тоже не смертельно, но я развалина, мам… в сорок никому не нужная развалина. Если еще и раздамся вширь, как вся та родня… Ладно, давай сегодня не будем. Отдохнем от разговоров и проблем.
– Обижаешь… если ты развалина, то я тогда кто? – вздохнула она, – тебе правда нужно немного поправиться – такая худоба в твоем возрасте выглядит болезненно. Обжираться мы не будем, просто немного расслабься. В конце концов, можно заниматься у нас в фитнесс-центре, и в санатории у вас тоже будет что-то вроде зарядки – походишь… и тогда это будет не жир, а сильные мышцы. И ты не права в главном – ты очень нужна. У нас с тобой мальчики.