1

Пока Фэйт спала, собственные глаза казались ей до странности тяжёлыми, а веки словно бы намертво к ним приклеились. Наконец сознание медленно к ней вернулось, и Фэйт застыла в неподвижности, не открывая глаз, раздосадованная неким стремительно развеивающимся ощущением. Как будто только что случилось что-то ужасное. Ну почему ей никогда не удавалось толком запоминать свои сны? Все сновидения каждый раз мгновенно испарялись, как только Фэйт распахивала глаза. Скрывались где-то неподалёку, но никогда не позволяли себя поймать, оставляя за собой лишь смутное настроение или невнятный намёк… Как Фэйт ни старалась восстановить подробности, они всегда оказывались утрачены.

Внезапно девушка поняла, что какая-то острая штуковина тычется ей в спину, и перевернулась на бок. Однако вместо скрипа пружин древней кровати услышала негромкий шелест листвы и хруст мелких веточек.

Тут глаза Фэйт сами собой широко распахнулись. И первым, что они в себя вобрали, стал внезапный взрыв красок — зелёных, красных, бирюзовых, глянцево-бурых. Перья блеснули на солнце, послышались хлопки птичьих крыльев.

Сердце Фэйт буквально подпрыгнуло. Неужели она все ещё спала? Впрочем, был ли это сон?..

Прежде чем Фэйт успела как следует обмозговать эту мысль, дикий крик ужаса обрушился на её барабанные перепонки. Какую-то долю секунды она явственно слышала звуки страшного бедствия — вопли, стоны, лихорадочные призывы на помощь. Слышала Фэйт и другие звуки, которых распознать не могла. На краткий миг она полностью потеряла ориентацию: разум её помутился, наотрез отказываясь воспринимать невразумительные сигналы, поступающие от органов чувств.

Куда это она попала?

Затем Фэйт вспомнила про самолёт. И содрогнулась от воспоминаний. Бешеная турбулентность. Визг моторов, вовсю старавшихся замедлить внезапный спуск. Кислородная маска, которая, словно пластиковое щупальце, рухнула с потолка и закачалась прямо у Фэйт перед носом. Тошнотворное ощущение потери опоры, пока самолёт стремительно нёсся к земле. Даже самые жуткие американские горки на всем белом свете не смогли бы с таким успехом загнать желудок Фэйт куда-то прямо в глотку.

Дальше — кромешный мрак. И что теперь?

С немалым трудом Фэйт сумела сесть, и острогранный камешек тут же врезался в мягкую плоть её ладони. Затем, не обращая внимания на боль, девушка неуверенно встала на ноги. Все тело казалось Фэйт наполненными болью, скрипучим и потерявшим координацию. Да и разум, если уж на то пошло, тоже. От острого чувства неопределённости кружилась голова, как будто все существо Фэйт балансировало на грани паники.

Одна-одинёшенька стояла она в джунглях, на небольшой полянке, залитой пятнистым солнечным светом. Многочисленные лианы обвивали стройные стволы незнакомых тропических деревьев. Высокие пальмы тянулись к небу, их верхушки покачивались на лёгком ветерке, прорывавшемся сквозь влажный воздух. Сладкий как мёд аромат привлёк внимание Фэйт к кучке буйных тропических цветов — яркой вспышке красок на фоне сплошной зелени.

Сцена была прекрасна. Едва ли не слишком прекрасна — подобно картине, написанной неестественно красочными тонами, или сну столь яркому, что даже в самой его глубине становилось ясно, что это всего лишь сон. Обильная листва так заглушала дикие крики и надсадный механический вой (шум работающего мотора, догадалась Фэйт), что они казались нереальными и далёкими.