— Вот что я тебе скажу, Эви. Быть тренером — это, конечно, хорошо. Но тебе нужно снова погружаться в государственные дела.

— Разве я не могу просто наслаждаться свободой и размеренной жизнью?

— Можешь. Более того, в таком темпе, какой был в Сфере, нельзя жить. Ты можешь выстроить нормальный режим. Работать и быть в гуще событий. И переключаться на отдых.

— Думаешь, я это умею?

— Сейчас же переключился. — Вернон проговорил с нажимом. — Эван, я всё понимаю. Ты забрал свой путь. Умудрился заодно пути эванцев прихватить. У тебя эйфория от вольной жизни, спокойствия за деток и свободы от обязанностей принца крови. Но признай. Ты долго тут не просидишь.

Эван кивнул.

— Мия тоже это говорит. И начинает потихоньку подпинывать.

— Твоя женщина тебя знает лучше, чем кто-либо. Не доводи её до необходимости применять оружие главного калибра.

— Это какое?

— В смысле? Провокация, конечно!

Лана вышла во двор дома, задумчиво рассматривая широкую спину стоящего на коленях мужа. Рядом с ним лежала лопата и стояла наполненная лейка воды.

— Какой топор войны ты закапываешь на этот раз?

Громов не обернулся и продолжил засыпать руками большую яму. Закончил, поднялся, пролил из лейки, отряхнул руки о штаны. Помахал рукой дочери, которая на веранде сосредоточено плела из травы куклу-хру, посматривая на родителей. Он почувствовал лёгкое поглаживание по спине, развернулся, с нежным восхищением разглядывая округлившуюся супругу. Положил ладонь на выпирающий живот.

— Я подумал, что раз я дом построил, сына вырастим — дело остаётся только за деревом, и генеральный мужской жизненный план будет выполнен.

Лана улыбнулась:

— Пока твои лиственницы вырастут, как раз наладим производство лирстаны и водорослей, чтобы кормить тебя ежедневно зелёным салатом.

Кристофер засмеялся.

— Неужели я так предсказуем?

Лана провела рукой по щеке мужа.

— Ты имеешь право делать всё, что тебя радует, даже если это выращивание картошки для картофельного сока и поедание иголок лиственниц.