В воздухе витали запахи мяса, и солдаты десяток за десятком подходили к котлам со своей тарелкой. Пленные, сидящие на корточках под охраной трёх десятков бойцов, тоже поглядывали в сторону котлов, сглатывая слюну и ожидая своёй очереди. Всех их поражало, что предводитель этого войска лично проверяет качество пищи и ест из общего котла. К тому же их тоже кормят из этих котлов, а не всякими отбросами.
Кое-кто из пленных через конвоиров передавало ему, что они готовы служить в его войске, но Никитин не торопился с ответом. Его настораживали, эти угрюмо глядящие из под мохнатых бровей бородачи-нинсы и, их излишняя кровожадность. Да и эта плохо смываемая краска на руках и ногтях.
Никитин помнил рассказы жителей Хебо, как в прошлом году бесчинствовало войско победителей, уцелели только те, кто смог убежать. Пленных эти бородачи не брали, а раненых просто резали как скот, несмотря на то, что им в той битве им противостояло множество сородичей-нинсов только переселившихся на эти земли лет двести назад.
Город, правда, грабить и разорять они не стали по той простой причине, что владыка рассчитывал всё захваченное там присвоить себе одному. Тогда он здорово нуждался в деньгах.
-Поскорей бы избавится от них!. - подумал Никитин, глядя как пленники после его солдат организованно, десяток за десятком подходят к котлам за пищей.
Он уже начинал жалеть, что не продал их всех в Хебо, все пленники были профессиональными воинами, и здесь нужно добавить - профессиональными головорезами. Несмотря на достигнутые договоренности с их командирами, ему приходилось постоянно держать начеку целую сотню своих людей на случай возможного мятежа.
Это вполне могло произойти - рядом родные стены, да и у трети пленных пока никакой, в их дальнейшей судьбе, определённости не было. То ли город выкупит, то ли не выкупит.
Хорошо ещё, что те, за которых можно было получить выкуп, было большинство, и это несколько разряжало обстановку, тем более что Никитин запросил не так уж и много.
-Неизвестно какие работники из них получатся - думал он, искоса наблюдая как свирепо "краснорукие" грызутся между собой, что бы первым успеть к ужину. - Ладно, завтра отошлю в город сотников. День-два пока они соберут выкуп, и пойду назад на свои рудники. Оставлю там человек сто из отряда и пойду дальше. Сперва в Москву, а потом дальше к Линде.
Никитина, частенько замечал за собой некоторую особенность, ещё на Земле, - привязываться к тем женщинам, с которыми он жил.
Сам он никогда первым не бросал своих подруг. Они уходили сами, не выдерживая той неопределённости в отношениях. Редкая женщина хотела и могла, ждать достаточно долго пока её избранник разделается со своими семейными делами, большинство хотело быстро и сразу. А вот так сразу он не умел, слишком это было больно резать по живому, уходя от тех, с кем прожил много лет. Да и сын..
Никитин очнулся от своих мыслей от того, что его настойчиво о чём-то расспрашивают. Сотник заметил, что их вождь очнулся от свойственной ему задумчивости и вновь повторил свой вопрос о пленных.
-Так это вязать их всех или не надо?.
-Вяжи!. А то до города здесь близко могут и убежать.
Сотник отдал честь и отправился к своему отряду, который в этот день охранял пленных. Появились длинные мотки прочных верёвок и после ужина, бойцы принялись вязать пленных. Вязали сразу по десять пленных за шею, потом переходили к следующему десятку. Цепи из металла здесь ещё не прижились, по причине дороговизны, ведь на эти цепи и ошейники их уходило бы столько же, как и на хороший топор!.
Уже в темноте солдаты, ругаясь и раздавая тумаки, закончили вязать пленников и уложили их на подстилки и солому. Пленники с ворчанием укладывались, часто ругаясь из-за пустяков, верёвки на шее были не подарок, но постепенно все угомонились и затихли. Пленники уже усвоили, что морить голодом и издеваться над ними здесь не будут, поэтому уже более спокойно относились к своему будущему.
И вновь над этим суетным миром раскинулся звездный полог, в очередной раз, заставляя вспомнить о Боге, Вселенной и о том, что надо спать. Никитин обошёл затихший лагерь, осмотрел усиленные караулы и, вернувшись в палатку, разлёгся на своей мягкой подстилке.
Он уже несколько дней не снимал бронежилет и держал под рукой стальной гладиус с арбалетом.
Все в лагере, так же как и он, ложились, спали не раздеваясь. А вдруг горожане сделают попытку освободить своих соплеменников без выкупа, но ничего страшного не приключилось и, ночь прошла спокойно.
Утром Никитин сразу отправил двух сотников в город договариваться о выкупе. Те подошли к воротам и после краткого разговора сверху им кинули ремни, быстро втащив на стену. Ворота стражники, несмотря на то, что до их лагеря было довольно далеко, открывать так и не стали.