Двое моих попутчиков остались сидеть в креслах, лишь еще раз проверив крепежные ремни. Жалкие трусы.

Щелкнув застежками, я неторопливо поднялся и, подойдя к то ли бронированному стеклу, то ли просто стилизованному обзорному экрану, начал спокойно разглядывать проносящийся под нами пейзаж.

А посмотреть там было на что.

Вся поверхность пустынной планеты, насколько хватало глаз, была покрыта свидетельствами жаркого боя: черная пятна и воронки от взрывов, целые куски грязного стекла, в которое сплавлялся песок от страшных температур, выгоревшие остовы разбитых кораблей и боевых машин, наспех возведенные и разрушенные укрепления… И трупы.

Горы трупов. Причем не в переносном, а в самом буквальном смысле — судя по всему, нападавшие стремились к одной точке, и было их столько, что землю покрывал толстый слой тел, постепенно превращающийся в вал, а потом и в целую гору. Цель их путешествия вообще напоминала котлован со стенами из тел и бронетехники нападавших и обороняющихся.

Что за ад творился тут совсем недавно и кто был способен положить на алтарь войны столько разумных существ, я не знал. Но впечатление эта планета смерти производила самое гнетущее.

«Кошмар», - раздался в голове непривычно тихий голос глупой крольчихи.

«Скорее, глупость», - снизошел я до ответа. - «Так бездарно загубить столько ресурсов, да еще и не добиться цели… Руководитель атаки действительно идиот. А сейчас, насколько я понимаю, я заберу артефакт и этому горе-полководцу останется только отрубить собственную пустую голову».

Рейдер сбросил скорость и, зависнув над длинным каньоном, начал медленно опускаться вниз. А я не без удивления разглядывал отвесные стены этого ущелья, почти целиком затянутые какими-то черными волокнистыми образованиями с дырами-входами. И из них нашу посудину провожали подозрительными взглядами десятки тысяч весьма занятных тварей.

«Что-то эти зверушки не выглядят воинами добра и справедливости», - заметила Дарэга.

«Пф», - не удержавшись, скривился я. - «Когда это на войне были «добро и справедливость», глупая крольчиха?»

Наконец корабль мягко качнулся, приземлившись на грунт.

- Выход через шлюз, добровольцы, - раздался уставший голос пилота. - Атмосферу снаружи локально подогнали под вас, но из каньона выходить не советую — мигом сваритесь заживо. Планетка, особенно после прошедшего сражения, не особо дружелюбна к гостям без спецзащиты…

Угу. А нас как-раз без нее и выпускают. Местные руководители постарались создать себе дополнительный аргумент контроля — думаю, в случае чего эту «локально подогнанную атмосферу» можно очень быстро вернуть к первоначальному смертельно опасному состоянию.

По трапу я сошел первым. Просто потому, что те двое «претендентов» слишком долго разбирались с ремнями безопасности, в которые себя закутали. Перестраховщики. Вот только, как бы они ни пытались, от собственной никчемной судьбы подобным личностям не сбежать.

Первое, что я заметил, сойдя на землю незнакомой планеты — это воздух. Он пах гарью, кровью и смертью. Тяжелая удушающая атмосфера царила вокруг. Оно и понятно — гибель миллиардов разумных существ не может остаться бесследной. Думаю, тут еще многие годы будет твориться всякая ересь…

Пристукнув носком сапога по земле, прислушался к довольно странному звуку. Под слоем пепла и гравия явно был не обычный для этой планеты песок, а самое настоящее стекло. Судя по всему, местная почва просто сплавилась от запредельных температур во время битвы и уже позже победители присыпали это непотребство песком и землей, чтобы хоть не скользить по нему во время ходьбы.

- С дороги, мелкий ублюдок! - попытался отпихнуть меня в сторону один из моих «попутчиков», но не достал рукой.

Все же, даже пройдя через повторное перерождение, я остаюсь опытным магическим бойцом и паре увальней с навыками на уровне пьяной кабацкой драки меня не одолеть даже чудом.

Легко увернувшись от этого грубого посягательства, на пару мгновений задумался, не покарать ли их. В итоге, решил смилостивиться — кара ждет этих придурков впереди, когда они провалятся в попытках заполучить мой артефакт. Да и не стоит оно того — это все равно, как если бы человек на полном серьезе стал мстить муравью за то, что тот попытался укусить его за палец.