Я медленно обернулся. Очень медленно и буквально скрипя зубами, потому как нога с вонзившейся в нее лозой отзывалась болью не то, что от каждого движения, а от каждого вздоха и удара сердца. Я уж молчу про располосованную спину и сломанное плечо.

Позади обнаружился старичок.

Невысокий, сантиметров сто сорок — сто пятьдесят ростом, да еще и сутулый, он сердито смотрел на меня снизу вверх бесцветными глазами из-под длинных кустистых бровей, которые спускались чуть ли не до подбородка. Однако бровями растительность на лице не ограничивалась. Густая и абсолютно белая шевелюра одуванчиком торчала во все стороны, а огромные пушистые усы и борода закрывали более половины лица. По сути, открытыми оставались только глаза, нос и часть щек — все остальное тонуло в пушистой седине.

Одет старик был в просторную стеганку, неопределимого из-за количества заплат цвета, коричневые теплые штаны и лапти, из которых торчали серые шерстяные носки. За спиной у него виднелся потемневший от времени берестяной короб с крышкой, а в руках — узловатый массивный посох, на который старичок и опирался.

- Дедушка, - прошипел я сквозь сжатые зубы. - Отпусти, а? Поговорим нормально.

В том, что это был местный «хозяин», я не сомневался — от него буквально разило тем же ощущением, что и от окружающего леса. Но в разы сильнее. Словно до этого я видел только остывающую магму, а сейчас заглядывал в клокочущее жерло вулкана.

- Нормально он поговорить хочет, - проворчал дедок. - А зверушек моих бедных со своей девкой сколько поизвел?! Сколько деревцев неповинных потоптал?!

Лоза угрожающе шевельнулась в ране.

Так, ясно. Типа, «не рыпайся мне тут, я тебя за яйца держу»? А если я сделаю вот так?

Нет, Касию подрубать не стал. Без крайней необходимости этого Монстра лучше не трогать. Но вот пропустить через тело ману Граора ничего не мешало. Особенно если вспомнить влияние силы Бога-Берсерка на ту деревяшку, которую я хотел использовать в качестве дубинки.

Стоило только потянуться к алому пятну на ядре души, как по венам словно заструился огонь. Стало жарко. Очень жарко. Кажется, даже пар от кожи пошел. Или меня просто переглючило?

Запахло горелым. Глянул вниз — засевшая в ноге заноза вспыхнула, сгорая и прихватывая часть мяса. Повел плечом. Сломанная кость с хрустом встала на место. Не срослась, но это не важно. Рука будет двигаться.

«Там перелом…» - попытался возразить какой-то голос на краю сознания. То ли Чешуйки, то ли остатков здравомыслия.

«И что?» - усмехнулся я. - «Мышцы целы. Значит, она БУДЕТ двигаться».

Улыбнулся напрягшемуся деду, одновременно слушая как скворчит остывающее мясо в ноге.