Гномики дружно сверились теперь уже с компасом, после чего еще подозрительней на меня посмотрели.

— Ты соврал! — возмущенно заверещал их зеленобородый лидер.

— Ну, бывает, — равнодушно пожал я плечами, вытягивая гладиусы из ножен. — Ну что, гомики, кто из вас сегодня за паровозик?

Гномы, уже взяв секиры наизготовку, переглянулись, после чего… дружно покраснели и ткнули пальцами в голубобородого.

— А че опять я! Я вчера был! И позавчера! У меня уже яйца от напряга скоро взорвутся!

В моей башке стало пусто-пусто…

Ебааааааааать…

— Кхм… — прокашлялся их лидер с зеленой бородой. — Так или иначе, мы, Сообщество Гей-Паладинов Его Подгорного Величества Торгордаруса Пятого, вызываем на смертный бой героя-ренегата Андрея!

Граор, если ты меня слышишь, дай мне силу… Позязя… А то сам я, блядь, тут щас не драться буду с этими гомиками, а просто со смеха сдохну.

Сообщество, сука, Гей, мать их, Паладинов!

В голове послышался смешок.

Что-то древнее, могучее и очень-очень брутально-мужицкое пристро… поднялось за спиной.

Ударили барабаны, и сознание затопил грубый мощный голос.

Рывок вперед. Правый гладиус вскользь отводит встречный удар секиры, а левый вонзается в горло первому бородатому пидару. Клинок на себя, разрыв дистанции. Краснобородый хрипит и падает на колени, разбрызгивая вокруг темно-красную кровь, заливающую его бороду и доспехи.

Его товарищи по долбежке что-то закричали и, яростно потрясая секирами, двинулись в мою сторону.

Оскалившись, беру удар секиры на жесткий блок клинком. Металл скрежещет, высекая искры, но клинок драконьей работы ничуть не уступает секире подгорных мастеров. Голубобородый заднепроходчик пыжится, и даже начинает продавливать меня. Впрочем, недолго.

Крутанувшись на месте, пропускаю секиру мимо себя и втыкаю острие гладиуса в зазор сзади, между шлемом и шейным щитком провалившегося вслед за своим оружием гнома.

Ускользаю от взмаха секиры желтого, парирую удар зеленого и едва успеваю увернуться от пронесшегося мимо, словно бык, оранжевого. Следующие три секунды были чем-то вроде пляски между топоров зажавших меня с трех сторон педиков.

В какой-то момент оранжевый падает на землю лицом вниз и его утягивает в кусты обвивший ноги черный хвост. От последовавшего за этим вопля застыла кровь в жилах не только у гномов, но и у меня, мгновенно освежив в памяти самую первую встречу с Кроконяшей.

Замерший на миг, зеленобородый гном начинает медленно оседать с двумя торчащими из глаз метательными иглами.