– Ваши комиссии и ваши купленные эксперты, – отрезала она. – Вы просто воспользовались тем, что все вокруг помешаны на безопасности. Разговор окончен. Чтоб больше вас здесь не было!

– Боюсь, у нас нет выбора, – сочувственно развел руками толстяк. – Через пять дней заканчивается срок добровольного обмена. Вы должны подготовить вашего андроида к изъятию. Документация, запасные детали…

Она отшатнулась. Ветер рассерженно дернул подол измятого платья.

– И что будет, когда закончится добровольный обмен? – голос у старухи не то сел, не то охрип на ветру.

Диксон улыбнулся улыбкой номер восемь: я знаю, и вы знаете, и я знаю, что вы знаете.

– Начнется принудительный, миссис Эштон.

«Разделай ее!» – мысленно вопил Хильфингер.

Карга заслужила небольшой урок. Если ты в благоденствующем возрасте, так и веди себя… благостно.

Но тут вмешался полицейский.

– Нам в самом деле придется сделать это, мэм, – сказал он. Полицейский был низенький, коренастый, с невыразительным лицом, и он старательно отводил взгляд. – Мне жаль. Могу только посоветовать отнестись к этому проще.

Старуха сощурилась.

– Проще? – протянула она со странным выражением. – Знаешь, что я скажу тебе, парень… Два года назад комбайн, который Клэнси спьяну бросил вон на том склоне, покатился вниз. А Милисент играла возле сарая.

Все дружно посмотрели на невысокий холм и на хибару у его подножия, перед которой возвышалась гора песка.

– Никого из нас не оказалось поблизости, кроме Тома. Он успевал добежать до комбайна, но не успевал добежать до Милли.

– Роботы «ДжейБи» грузны и неповоротливы, – вставил Диксон.

Старуха даже головы не повернула в его сторону. Она разговаривала с полицейским.

– Эта чертова махина набрала приличную скорость, так что Тому не под силу было его остановить. Он просто лег под него.

На этот раз Диксон придержал язык. Сплав, из которого «ДжейБи» производила своих андроидов, был невероятно прочным. Пожалуй, он даже мог выдержать чудовищный вес машины.

– Тома раздавило, – спокойно произнесла старуха, будто услышав его мысли. – Но комбайн замедлил ход, и девочка успела отскочить.

Хильфингер усмехнулся про себя.