— Да, братишка адепт чистоты, не знаю как тебя по батюшке, мне больно.
— Верёвки жмут?
— Не-а! Мне больно от вашей узколобости и отсутствия фантазии. — Честно признался я. — Ну почему нельзя, к примеру, вывести похищенного в особняк или на дачу куда-нибудь? Да хоть на болото! Нет! Нужен обязательно подвал или завод! Других мест что ли нет!?
— Это не завод, а ткацкая фабрика. — Даже не выйдя из себя просветил меня южанин.
— Да те же шары, только в другой руке. — Недовольно буркнул я, оценив, что руки были связаны очень крепко. — Ладно… Зачем я вам? Если вы хотели чтобы я похвалил ваше пение, то разочарую, оно паршивое. Можно домой, а?
— Боюсь, что нет, мятежник. Я должен выполнить своё предназначение, отправить твою душу в поток жизни.
— Зачем, мне и тут неплохо… — Сказано было витиевато, но вполне конкретно, прикончить меня собираются или в жертву принести, что одно и тоже. — Может ты меня отпустишь? Я же вижу, что ты не злой. Мы ведь коллеги! Я адепт Бога, которому вы поклоняетесь.
— Может и так, но ты не принадлежишь этому миру. Твоё присутствие здесь, нарушает естественный ход вещей. Весь мир в опасности пока ты здесь.
— Ты что-то путаешь, приятель. — Замотал я головой, следом выругавшись от боли в затылке. — Я девятнадцатилетний пацан… Какое разрушение мира? О чём ты? Разрушить мир! Да у меня физически силёнок на такое не хватит. Вот ты, умный человек, русским языком скажи мне, каким образом?
— Я не знаю, но причиной, почему реки этого мира наполнятся кровью, будут твои знания, которые ты принёс с собой оттуда, откуда пришёл. — Южанин пожал плечами, вновь садясь на корточки, сделав несколько петель на прочерченной им ранее прямой.
— Неразумно меня убивать… — Решил провести я слабый аргумент. — От меня может быть польза. Пряжа вашего облачения, она примитивна и несовершенна. Вдобавок, вы используете для подпитки вязанок оргон низкого….
— Верховный Гуру предупреждал, что речи твои будут сладки, чтобы сбить меня с истинного пути служения Богу…
— Какому Богу? Иисусу? Дьяволу? Сатане? Одину? Ктулху? Макаронному монстру? Богу анального угнетения? Ты даже имени своего Бога не знаешь!
— Оно ему не нужно, мой Бог един, он сама жизнь. Он во всём сущем…
— Не заводись, блаженный… Я уже жалею, что тебя спросил. — Про себя сделав окончательный вывод, что этот тип наглухо отбит. — Когда вспарывать меня ритуальным кинжалом планируешь?
— Зачем мне это делать? Я использую на тебе Брахмастру, которая проникнув…
— А можно не тыкать в меня этой самой "брахма чего-то там"? Я против подобных извращений. Можно ритуальный кинжал или серп?
— Нет. — Покачал головой южанин, рисуя на бетонном полу своей преспособой новый, знакомый мне символ графического изображения петли " Корд". — Ты не понимаешь, мятежник. Я стану сосудом и призову Бога, чтобы он коснулся тебя своей дланью, стирая из этого мира. Ты станешь частью потока жизни, обретя вечную нирвану и благодать. Это огромная честь….
— А можно без этого "божественного фистинга" с дланью и «Брахмаштукой»?
— Я не знаю значения этого слова.