Я поставила сумки на пол, взяла конверт и открыла его. Внутри оказались небольшая фотография и лист бумаги, испещренный до боли знакомым почерком.

"Моя любимая доченька, — говорилось в начале письма. — К этому времени тебе уже известна правда. Я проделал долгий путь, пока не остановился в этом чудном месте. Было нелегко, но я наконец нашел пристанище и не намерен метаться по жизни. Не сомневаюсь, ты поняла, что произошло на ступеньках Дворца правосудия в тот вечер. У современных копов гораздо больше прыти, чем у такого старика, как я.

Но я все же хочу, чтобы ты знала: я не испугался и пришел туда с единственной целью помочь тебе. А потом я несколько дней бесцельно болтался по городу и даже пытался навестить тебя в больнице. Ты не хотела меня видеть, ко я должен был убедиться, что с тобой все в порядке. И был счастлив, узнав, что это действительно так.

Я не нахожу слов, с помощью которых можно выразить мое сожаление по поводу случившегося. Я вновь разочаровал тебя и очень переживал из-за этого. Я часто совершал дурные поступки, натворил немало ошибок, и одна из них заключалась в том, что я потерял твое доверие. Неужели мне понадобилась целая жизнь, чтобы понять такую простую вещь?

Но в одном я все же был прав, и это для меня более важно, чем все остальное. Нет на земле таких людей, которые не нуждались бы в помощи и поддержке. Хотя бы иногда. И даже от своего отца".

Письмо заканчивалось словами: «Твой глупый папа», а чуть ниже была приписка: «который по-прежнему любит тебя».

Я прочитала это послание несколько раз, причем под конец уже не могла сдержать слез. Значит, отец все-таки отыскал такое место в этой жизни, где его никто не знает и не станет приставать с дурацкими расспросами. И вдруг мне стало больно оттого, что теперь я, возможно, никогда уже не увижу его.

И тут я вспомнила про фотографию. На ней был изображен мой отец в смешной гавайской рубашке, на фоне старой рыбацкой лодки длиной примерно двенадцать футов. А под фотографией была небольшая приписка: «Новый старт, новая жизнь. Я купил эту лодку и собственными руками покрасил ее. Наступит день, когда осуществится моя мечта, и мы снова встретимся...»

Сначала я рассмеялась, поскольку не представляла отца в рыбацкой лодке. Он же ничего не знает о рыбалке и о лодках! А океан видел лишь издали, да и то только по делам службы, когда следил за порядком в рыболовецком порту.

Но вдруг мое внимание привлекла маленькая деталь. На свежевыкрашенном борту этой посудины виднелась какая-то надпись. Я пригляделась, пытаясь разобрать мелкие белые буквы на голубом фоне лодки.

Это было название судна: «Баттеркап».

Примечания