– Вон даже как? Интересно было бы и вашу семейную историю выслушать…

– Длинная она и слишком печальная, – пригорюнилась старушка, враз осунувшись и посерев лицом.

– Но это ещё успеем! – Александр постарался вернуть собеседницу к прежнему хорошему настроению. – У нас ещё всё впереди! А вот с сыром… Хм! В самом деле хочется. Люблю я его. Да и за вареники с творогом – душу любому ангелу отдал бы!

– Ангелу? – развеселилась и Прасковья. – Как ты ловко от плохих слов ушёл-то! Никак в бога веришь?

– Нисколечко и ни капельки. Материалист я до мозга костей. Но именно поэтому уверен, что мысли материальны и первичны. А уж выражения вслух – тем более. Начинает человек всякую мразь да нечисть в своих словах поминать – вот и пошла его жизнь под откос, здоровье на слом, сознание – в низость, ханжество и зависть. А живёт человек красиво, думает о светлом, говорит о хорошем – вот и дышится ему легко. Вот и радуется он всему миру и живёт счастливо.

– Правильно говоришь, хи-хи! – Неожиданный смешок свой тут же постаралась объяснить: – Еле удержалась от слов: «Хоть и мал ещё!»

Шестилетний академик тоже развеселился.

– Мал золотник, да дорог! Я в том смысле, что все мои знания при мне остались. А это, согласитесь, немаловажный фактор. Мозг-то у ребёнка – намного меньше по размеру, чем у взрослого. Про объёмы памяти – вообще молчу. А вон оно как всё удачно в черепную коробочку уместилось, – сделав ещё один глоток компота, Александр шумно выдохнул: – Уф! Тогда как про объёмы желудка похвастаться не могу. Сейчас лопну!.. Или мне дурно станет…

– Так ты просто посиди. Или прилёг бы!

– Вряд ли дойду, расплескаю… Хе-хе! Но, возвращаясь к нашим баранам… Точнее – к сыру. Мне – с сегодняшнего дня, и вам, Прасковья Григорьевна, – вскоре понадобится очень интенсивное, высококалорийное питание. Это – обязательная плата за кардинальную перестройку всего организма, иначе говоря, за омоложение.

Старушка замерла на вдохе и еле слышно прошептала:

– Уже?.. И со мной началось?..

– Ничего ещё не началось. Да и не всё так просто… – смешно было наблюдать, как шестилетний ребёнок по-стариковски озадаченно чешет в затылке. – Хотя бы в плане легенды мы должны всё заранее продумать, подготовить, сообщить кому следует и настроить общественное мнение.

Заметив во взгляде хозяйки полное непонимание, приступил к подробному изложению планов, начиная с примера:

– Вот что подумают односельчане вместе с участковым, если на месте престарелой женщины вдруг окажется молодая тётка и совсем ещё юный отрок?

– Тётка? – уже явно недоумевала Прасковья. Но потом сумела связать это с омоложением и нервно кивнула. Но теперь её другое смущало: – А отрок откуда возьмётся?

– Долго и нудно объяснять технические подробности. В двух словах: у меня при парном преобразовании, которое называется «омоложение на встречном курсе», есть возможность немножко повзрослеть. Но сейчас важно другое. Если вместо нас нынешних здесь появятся другие люди, то участковый ни минуты не будет сомневаться в совершённом преступлении. Дескать, бабку упокоили и где-то в лесу закопали. Так ведь получится?

– Мм… Ну-у-у… может, и так.

– Поэтому надо залегендировать заранее смену обитателей. Ещё лучше документально подтверждённую. Нет ли у вас, Григорьевна, какой-нибудь молодой родственницы лет тридцати трёх на вид с сыном лет четырнадцати-пятнадцати?

– Да как не быть, – перешла хозяйка на бормотание, в задумчивости массируя виски указательными пальцами. – Самой бог детей не дал, зато сестра с братом на потомство оказались плодовитые. Да и со стороны кузенов родственников хватает…