«Закрой пасть, ничтожество, и сгинь с моего пути, пока цел», — остановился, и поднял свой наполненный высокомерием взгляд на мужчину, отчего тот проглотит конец своей речи, выпучив глаза, — «пока ты прохлаждаешься у стен, и по ночам трахаешь шлюх, дикие уничтожают целые города. Сейчас же, у Нилта появился шанс уцелеть, посему передай своим дружкам, чтобы никого не выпускали за стены города, и сами не высовывали свой нос, иначе велика вероятность, что их банально сожрут», — прошёл мимо стражника, выхватывая у того из рук копьё, — «и эта зубочистка сгодится на первое время», — хмыкнул Дмитрий, приставляя наконечник отобранного оружия к горлу разворачивающегося мужчины, — «понял меня, смерд?», — окинув в последний раз стражника своим высокомерным взором, покинул черту города под десятки косых взглядов.

«Кес, это ведь казённое имущество…», — хлопнул по плечу своего, потерявшего копьё, коллегу мужчина.

«Гаст, он бы мне голову снёс, скажи я слово против. Я серьёзно», — нервно сглотнул стражник, мотая головой, — «ничего, жизнь важнее двух сотен медных».

«Тебе виднее…»

…

Остановившись за песчаным горбом, который скрывал Даста от целого города, тот остановился и закрыл глаза. Успокоив дыхание, парень запрокинул голову назад и полностью расслабил тело, впадая в некое подобие транса.

«Война, я знаю, что ты слышишь меня», — в голос проговорил Паразит, — «изначально, когда я не сумел вызвать Воинственный Гнев впервые, мне подумалось, что это цепи Хаоса блокируют её призыв. Затем, в голове зародилась теория, которая говорит о невозможности призвать мифический артефакт в порывах гнева, и ему подобного. Но, не сумев призвать перчатку в третий, самый ответственный момент, я понял, что ошибался. Это ты блокируешь его материализацию, только вот почему? Ты лично мне подарил этот артефакт, в чём же дело? По какой причине, я так резко впал в твою немилость?», — задал вопрос Богу Войны, — «только не подумай, я вовсе не в обиде на тебя, просто немного зол на твою странную логику. Неужели, было так сложно сказать, что более — могу не звать Воинственный Гнев? Или, ты специально ничего мне не говорил, ожидая, что меня в один прекрасный момент попросту убьют?»

«Ну и молодец, что знаешь», — раздался басистый прокуренный голос в голове попаданца, — «ну, а причина, по которой я не даю материализоваться Воинственному Гневу, кроется в том, что ты возился с представителем пантеона Кулао, а после, ещё и принял их фамилию. Для меня это было сродни предательству», — в голосе Войны звучали явные нотки обиды, что не заметить было фактически невозможно.

«Ммм, просто песня», — открыл глаза Даст, переводя свой взор вперёд, на очередной песчаный горб, за которым вдалеке шествовало племя диких, — «а сказать прямо для великого Бога Войны — проблема? Не знал, что ты не бородатый рыжий мужик-байкер с секирой за спиной, а маленькая девочка в розовом платьице, что стесняется разговаривать с незнакомцами», — хмыкнул попаданец, делая шаг вперёд.

«Это ты меня маленькой девочкой в розовом платьице назвал? Дима, ради нашего всеобщего знакомого — фильтруй свой базар, я тебе не твой хвостатый дружок, что за твой член бы убил», — хохотнула Война, — «ну, а отчитываться перед тобою — дело последнее. Стану я тратить своё время на простого смертного»

«Вот значит как? Ну, забирай тогда свою железку, и вали ко всем херам, рыжий», — сплюнул Горбунов, сжимая напитанное маной древко копья до хруста, — «если вначале эта беседа затевалась мною, как выяснительная, чтобы сгладить углы, о которых я не знал, то сейчас — чтобы разорвать с тобою все отношения. Не желаю возиться с тупыми Богами-истеричками, которые не то, что не могут признать собственную вину, но и порочат память о погибших», — сморщился под конец собственной речи, потеряв какой-либо интерес к разговору.

«Это я-то тупая истеричка?! В зеркало посмотрел бы, слабак, что не сумел защитить своих же друзей, но истерику закатил знатную», — зло прорычала Война, — «и вины моей никакой здесь нет, а твоя вот — да. И знаешь почему? Ты начал водить дружбу с дымчатыми!», — буквально выкрикнул Бог Войны, также, не желая продолжать, сей разговор.

«Забираешь свой мусор, или нет?», — безэмоционально бросил Дмитрий, продолжая двигаться прямо на свои будущие очки ОСЖ.

«Забрал бы, не будь артефакт привязан к твоей душе», — по голову можно было понять, что лицо Войны скривилось, словно откусило от лимона кусок.

«Отрывай, мне ничего связанного с тобой не нужно», — выдохнул Альфа Паразит, ослабляя хватку копья, — «чего же ты медлишь? Рви мою душу, или хочешь дождаться момента, когда меня таки убьют? Так вот — не дождёшься. Я вас всех, выродков, вырежу под чистую. Подлые, лицемерные твари, которым важно лишь повеселить себя, наблюдая за ничтожным существом под названием человек…»

«Эй, поумерь свой пыл, парень…»

«Интересно, сколько же ещё таких, как я? Один, два три? Или свыше пары сотен по всем вселенным? И что, нравится над нами глумится, смотря на наши никчёмные потуги жить счастливо?…»

«Всё не так…»

«И вам ведь плевать, почему мы обращаемся к той, или иной силе, сущности. Вам-то дела нет, вы собираете чужие души тысячами, отправляя те в иные миры, дабы те выживали, ничего при себе не имея. Вам-то весело наблюдать, как умирают наши дорогие сердцу существа, как наполняются тьмой наши сердца, а после нам срывает крышу. И ты ещё мне будешь что-то говорить…»

«Я не такой…»