Книги

Вторая попытка леди Тейл

22
18
20
22
24
26
28
30

По правилам этикета Эдвину следовало бы коротко поприветствовать леди Вудсток и герцога, кивнуть мне и уступить дорогу, но это означало бы, что он упустит возможность добраться до меня.

— Добрый день, леди Вудсток, герцог. — Гранта Эмерсона он полноценным обращением не удостоил. — Какая неожиданная встреча. Леди, позвольте пожелать вам счастливой воды. Но неужели вы уже покидаете праздник? Так рано?

В некоторых случаях, когда был уверен, что это сойдет с рук, Эдвин позволял себе быть и бестактным, и даже грубым.

Он не только не сделал шаг в сторону, но и, наоборот, чуть приблизился, чтобы мы точно не избежали… столкновения.

— Счастливой воды, лорд Монтеро, — сдержанно отозвалась леди Вудсток и пронзила наглеца испепеляющим взглядом. — Вы верно поняли, мы уже покидаем праздник.

Тон был вымораживающим, но Эдвин только улыбнулся:

— Кажется, юная леди не выглядит радостной. Ах, мы не были представлены друг другу. — Он впился в меня взглядом.

И я невольно вздрогнула.

Притворившись смущенной, опустила голову, чтобы скрыть поднявшуюся в душе волну ненависти и страха. Прямо сейчас, когда рядом и леди, и герцог Ланчестерский, Эдвин не сможет мне навредить. Умом я это понимала, а успокоиться не могла. Пальцы стали ледяными.

— Леди, вам дурно? — Грант не пропустил моего состояния и спросил едва слышно, чтобы Эдвин не заметил.

— Кажется, — шепнула я.

Эмерсон быстро шагнул вперед, в буквальном смысле закрывая меня своей широкой спиной.

Леди Вудсток покосилась на эти телодвижения и, наверное, что-то поняла, потому что прищурилась на беспардонного Эдвина еще неодобрительнее.

— Мы торопимся, лорд Монтеро. Почему бы вам наконец не отойти в сторону?

— Вы не представите меня юной леди?

— Нет.

— Что же, герцог, если вы желаете в глазах своей спутницы быть деспотом из прошлого века…

Да, Эдвин знал, что сказать.

Я прежняя, услышав, что герцог Ланчестерский придерживается немодных, даже архаичных взглядов, разочаровалась бы в нем. Да и само слово «деспот»... Мой папа бывал строгим, но деспотичным — никогда. Это я, в своем юношеском максимализме и капризах, смела так его называть… И это тоже должно было убавить мою симпатию к Гранту.

Слушать дальше герцог просто не стал, уверенно двинулся прямиком на Эдвина. И я ни на миг не усомнилась — этот долговязый шкаф бы его просто оттолкнул. Эдвин отскочил в последний момент, и Грант зацепил его плечом.