Книги
Вторая мировая война. Хроника тайной войны и дипломатии
Англичане вербовали свою агентуру главным образом из людей, враждебно настроенных к Советской власти.
Помимо шпионажа английская разведка в СССР во время войны вела активную работу по распространению антисоветских провокационных слухов, например о предстоящем изменении политического и экономического строя в СССР, о передаче англичанам в концессию некоторых отраслей промышленности и отдельных районов на севере Советского Союза и т. п. Наряду с инспирированием антисоветских слухов англичане пропагандировали свой образ жизни, рассказывали о «благосостоянии» населения своей страны. Такая пропаганда велась пресс-секцией английского посольства через журнал «Британский союзник» и привозимую в СССР специально подобранную литературу.
Корреспонденты английских газет, журналов и телеграфных агентств также проводили разведывательную работу. Занимаемое ими положение давало им возможность устанавливать связи в разных слоях общества и позволяло бывать в местах, недоступных для сотрудников посольства, например в прифронтовой и фронтовой полосе. Вращаясь в среде советских журналистов, писателей, артистов и музыкантов и располагая денежными средствами, которыми их снабжали английские разведывательные органы, они нередко собирали нужную информацию.
В тех случаях, когда в ходе разработки английского разведчика выяснялось, что он является для нас активным и опасным, ставилась задача скомпрометировать его и выдворить его из СССР или добиться его отзыва правительством своей страны.
В 1943 году в Москву и качестве помощника военного атташе канадского посольства прибыл полковник Окулич, русский по национальности. Было установлено, что он кадровый английский разведчик, активно ведет враждебную деятельность против СССР, передал английской разведке клеветнический доклад о положении в Советском Союзе. В результате посол, желая избавиться от Окулича, сам добился его отзыва из Советского Союза. Позднее мы получили сведения о том, что Окулич в Канаде работает в русском отделе разведки военного министерства, что подтвердило наши выводы о его принадлежности к английским разведорганам.
Располагая этими и другими подобными сведениями, НКГБ СССР было принято решение, что борьба с английской разведкой является одной из главных задач органов государственной безопасности. Таким образом двуличным отношениям ставился заслон.
«9 сентября 1941 года резидентура НКВД в Стокгольме сообщила в Центр информацию о положение в Финляндии, о больших потерях финской армии, ограничивавших ее возможности содействия немцам в критический момент сражения за Ленинград».
Финская штурмовая группа переправляется через реку под огнем советской артиллерии
Советская авиация бомбит немецкие и финские части в районе карельской деревни Вокнаволок
«Западные историки исходят из того, что будто бы на планы Японии по развязыванию войны против СССР повлияла информация перебежчика Г. Люшкова, бывшего полномочного представителя НКВД по Дальнему Востоку».
Генрих Самойлович Люшков (1900–1945) – деятель советских спецслужб, комиссар государственной безопасности 3-го ранга. Входил в состав особых троек НКВД СССР. В 1938 году, опасаясь неминуемого ареста, бежал в Маньчжурию и активно сотрудничал с японской разведкой. За границей подробно освещал своё участие в Большом терроре, разоблачал методы НКВД, готовил покушение на Сталина.
Глава 19. Тегеранская, Потсдамская, Ялтинская конференции и НКВД
И военная, и политическая разведка сыграли большую роль в подготовке и проведении нашей страной Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференций, совещаний и встреч министров иностранных дел государств антигитлеровской коалиции в 1943–1945 годах. Приказом НКВД СССР от 8 января 1945 года накануне Ялтинской конференции на меня было возложено быстрейшее разрешение вопросов работы центральных аппаратов НКВД- НКГБ СССР в проведении необходимых мероприятий по конференции в Москве. Встрече Сталина, Рузвельта и Черчилля в Тегеране и Ялте предшествовали неофициальные беседы, в которых участвовали Фитин и я – с одной стороны и глава американской военной миссии в Москве генерал Дин, контр-адмирал Олсен, посол США Гарриман, советник английского посольства Робертс – с другой. Мы оговаривали возможные подходы к решению спорных вопросов: обмен разведывательной информацией, взаимная выдача провалившейся агентуры и захваченных немецких военных специалистов, деликатные проблемы возможного послевоенного урегулирования в странах Восточной Европы. Гарриман, в частности, не возражал против идеи создания коалиционного правительства в послевоенной Польше, предложенной Сталиным и Молотовым.
Эти последние встречи с представителями американской и английской разведки как бы подвели итоги сотрудничества спецслужб союзников в годы войны. Наиболее результативным оно оказалось в Афганистане, где резиденту нашей разведки Алахвердову удалось парализовать действия немецкой агентуры в приграничных районах. Совместно с англичанами была разгромлена агентурнодиверсионная сеть немецкой и японской разведки в Индии и Бирме. Высоко оценивая нашу поддержку действий английской разведки в Индии и Бирме, англичане, в свою очередь, выдали нам многих прогерманских агентов в Афганистане и Средней Азии, завербованных немцами для действий в нашем тылу.
Дальше общих рассуждений о совместных диверсионных операциях против немцев в Западной Европе с английскими и американскими спецслужбами дело не пошло. Однако мы наладили деловой контакт с сотрудниками английской разведки, действовавшими при штабе маршала Тито в Югославии. Подполковник Квашнин установил хорошие личные отношения с сыном Черчилля Рэндольфом и оказал большую помощь английским офицерам в выходе из немецкого окружения. Полученная от Квашнина информация имела важное значение в оценке намерений английских правящих кругов и в их послевоенной политике в Югославии.
Американские деловые круги проявляли интерес к возможным формам решения еврейского вопроса, предлагая финансовую помощь в восстановлении районов Гомеля в черте так называемой «еврейской оседлости» и Крыма, где предполагалось создать еврейскую республику. В неофициальных беседах с Гарриманом, проходивших в ресторане «Арагви» и записывавшихся на магнитофон, в качестве моего переводчика выступал наш агент влияния князь Януш Радзивилл, компаньон семьи Гарриманов по финансовым операциям в Польше и странах Восточной Европы. Он вновь был арестован НКВД в Польше в январе 1945 года.
Накануне Ялтинской конференции под председательством вначале Голикова, а затем Берии, состоялось самое длительное за всю войну совещание руководителей разведки Наркомата обороны, Военно-Морского Флота и НКВД-НКГБ, Главный вопрос – оценка потенциальных возможностей германских вооруженных сил к дальнейшему сопротивлению союзникам – был рассмотрен в течение двух дней. Наши прогнозы о том, что война в Европе продлится не более трех месяцев ввиду нехватки у немцев топлива и боеприпасов, оказались правильными. Последний, третий день работы совещания был посвящен сопоставлению имевшихся материалов о политических целях и намерениях американцев и англичан на Ялтинской конференции. Все мы согласились с тем, что и Рузвельт, и Черчилль не смогут противодействовать линии нашей делегации на укрепление позиций СССР в Восточной Европе.
Мы исходили из достоверной информации о том, что американцы и англичане займут гибкую позицию и пойдут на уступки ввиду заинтересованности быстрейшего вступления Советского Союза в войну с Японией. Прогноз НКВД и военной разведки о низкой способности японцев противостоять мощным ударам наших подвижных соединений в обход укрепленных районов, построенных японцами вдоль советской границы, подтвердился в августе 1945 года. Однако мы не предвидели, несмотря на подробные данные о завершении работ по атомной бомбе, что американцы применят ядерное оружие против Японии.
Накануне Потсдамской конференции наши оценки были еще более оптимистичны. Берия и Голиков вообще не упоминали о перспективах социалистического развития Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии. Социалистический выбор как реальность для нас в странах Европы был более или менее ясен только для Югославии. Мы исходили из того, что Тито как руководитель государства и компартии опирался на реальную военную силу. В других же странах обстановка была иной. Вместе с тем мы сходились на том, что наше военное присутствие и симпатии к Советскому Союзу широких масс населения обеспечат стабильное пребывание у власти в Польше, Чехословакии и Венгрии правительств, которые будут ориентироваться на тесный союз и сотрудничество с нами.
Наши военно-политические рекомендации по Германии также были далеки от установок на строительство социализма в оккупированной нами зоне. Речь скорее шла о том, чтобы в будущей нейтральной, разоруженной навсегда Германии создать мощную, стабильную, ориентирующуюся на Россию, прогрессивную группу в немецком руководстве.