– Да он толком и не ложился еще. Всю ночь животом мучился.

Вот же… Говорил ему вчера за ужином – не жри всякую дрянь. А он – вкусно, вкусно! Дорвался гурман хренов до экзотики.

– Врача вызывали?

– Алексей отказался, сказал, потерпит и оно само пройдет.

– Ага, пройдет, как же. Остальные?

– Здоровы

– Ладно, пойдем, хоть проведаем страдальца. И обязательно вызовем врача.

Мамонт лежит в своем номере на кровати с мученическим выражением лица. Морда зеленая, глаза ввалившиеся с недосыпу. Увидев нас в дверях, пытается вскочить.

– Лежи, герой! Как тебя угораздило-то? Ведь Клаймич всех предупредил: поосторожнее с местной едой.

– Да эта каракатица, сука, такая вкусная была… Я и не удержался – подчистил блюдо.

– Ну и за кем из нас присматривать нужно? – закатываю я глаза – Ты, Лех, как маленький, ей богу! И почему от врача отказался?

– Неудобно как-то ночью людей дергать.

– А сдохнуть удобно? Я что потом маме с дедом скажу? Пал наш Лешенька в неравной схватке с японской каракатицей?!

За спиной хмыкает Вячеслав.

– Небось всю ночь с унитазом обнимался?

– Было дело – смущается мамонт – но сейчас мне лучше. Что у нас там по плану сегодня?

– У НАС по плану Токийский университет, а у тебя визит врача и постельный режим. До завтрашнего дня чтобы не смел из номера выходить. Узнаю – поедешь в больницу!

Да я суров, но с этим товарищем так и нужно. Нет, ну это надо – врача ему неудобно было дергать!

На посту консьержа вижу Ичиро, который вскакивает при моем приближении и… да – снова начинает кланяться. Прошу его вызвать врача к господину Коростылеву и проследить, чтобы этот… господин исполнил все указания доктора. Ичиро радостно кивает, словно его наградили орденом.

У лифта к нам с Вячеславом присоединяются два японских охранника. Парк – это хорошо охраняемая территория, принадлежащая отелю, так что мне там особо ничего не грозит. Охранников здесь на время саммита натыкано за каждым кустом. В парке включаю воспроизведение записи наших последних четырех песен, начиная с «Дороги в ад», и перехожу на размеренный бег. Под музыку Криса Ри хорошо думается, а поразмышлять мне есть о чем.