– Понятно, – говорю я и хочу дружески потрепать пацана за щечку, но он шустро уклоняется и смеётся.
– Пойду. Не они это. Но пройдусь по деревне, может задание возьму. У вас тут работу кто выдает? Квесты или типа того?
– Так поп и даёт работу. Но он сам знаешь какой, ещё к кузнецу Фомке можно зайти и к пахарю и к купцу.
Он ещё перечислять собирался, но я свалил попрощавшись.
Слышно гуляющих было издалека. Местные бабульки даже на меня не обращали внимания, так увлеклись происходящим в поповском дворе. Деревня как будто вымерла, а вся жизнь сосредоточилась там, за забором.
– Тпру! Давай остановимся! – прогремел бас.
– Ещё! – ответил второй, – утолить тоску!
Наконец я добрел до калитки и картина открылась во всю ширь. Во дворе длинный деревянный стол с которого свисает одним концом длинная скатерть как ёж иголками утыканная кухлями с медом и пивом. Рядом перекатывается с боку на бок расколотая бочка и сидит облокотившись о стол Влад. Как же приятно видеть этого персонажа, как я соскучился по нему. Взгляд у него глупый и пустой. Сидит – качается и тупо смотрит на здоровенного попа напротив. Тот стоит тоже покачиваясь и наполняет две чарки одновременно. Крест болтается, свисает с груди и вытирает концом стол. Подскакивает и крутится, как марионетка на веревочках, я даже залип на минутку.
– Кто? – прорычал поп, – почему без стука в наши конюшни? Вон!
– Вон! – промычал Влад и махнул пару глотков, даже не обернувшись. – Давай, наливай, святой человек.
– Да. Да.
Они продолжали возлияния, забыв про меня. Тут хоть пушкой стреляй, не достучишься. Упились порядочно. Пришлось пращу достать, да кувшин из рук Влада выбить. Сразу прилетела какая-то ачивка, но я читать не стал, ибо он уже поднимался и глаза злые-злые а по одежде пиво с медом стекает.
– Ээ, – сказал Влад и замолк.
Поп как вдарит по столу кулаком, да как подлетят все кухонные принадлежности.
– Смиррно! Это что за дела? Ты кто? Ты кто есть, убогий?
– Брат, – улыбнулся Влад.
Пришлось вылить ушат воды на Влада, чтобы успокоился, протрезвел и перестал обниматься. А на попа вылить два ушата. Тот все заступаться пытался за нового друга и на напиток богов разлитый обиделся. Хотя он у них тут уже речками и кисельными берегами лился по земле. Успокоили на силу да разговаривать сели. Влад снял верхнюю рубаху и повесил на забор сушиться, пока разговоры разговариваем. Девки местные завизжали да из укрытия у калитки и разбежались. Хозяин так мокрый и лег на скамейке отдыхать, руки и ноги свесил. Раскорячился бедняга и дал, наконец поговорить.
– Мы с Ширяем старались тебя из могилы выкопать, да не смогли.
– Еще раз, – говорю, – из какой еще могилы?
Короче, лезли они тогда по туннелю к выходу, и земля начала сверху сыпаться. Да так грозно, что парни ускорились и вылетели на поверхность как камни из пращи (это он так сказал, не я), а подземный лаз возьми и обвались. Засыпало все к чертовой матери, а потом еще и выровняло и трава выросла в миг, там где выход был. Вот только меня с ними не было. Это Влад с надрывом сказал и отвернулся, чтобы скупую мужскую слезу вытереть. Спящий священник заохал и пообещав кого-то стреножить, упал на землю. Там и заснул.