В нашей тесной компании из бессмертного, вампира и Всемогущей, то есть меня. М ы просидели до самого рассвета.

Айлинель при близком знакомстве оказался очень приятным парнем. Он очень многое знал, многое умел, а еще он знал огромную кучу интересных и забавных историй, которые с ним происходили, за его как я поняла, долгую жизнь.

- И вот значит, я им кричу: «Народ вы куда?». Они: «А? Что?». Я им показываю, что выход как бы с другой стороны, но кто бы меня слушал. Они тогда в первый раз в своей жизни видели, чтобы голова разговаривала отдельно от туловища.

- А потом они все-таки куда побежали? – просмеявшись спросил Кален.

- Мимо меня и пробежали, как стадо парнокопытных, крича при этом, что я зомби и меня вообще надо спалить вместе с баром.

- То есть то, что ты их спас, это не считается? – сквозь слезы спросила я.

- Видимо, нет, - улыбнулся Айлинель.

- Веселая у тебя жизнь, - вытирая слезы, сказала я и посмотрела на рассвет.

- Красивое зрелище, - сказал вампир и положил свою голову мне на ноги.

- Мне тоже безумно нравится рассвет и закат, в этот момент я всегда чувствую, что я живая и в очередной раз пережила еще один день.

- Не переживай, мы не дадим тебя в обиду, - улыбнулся мне Айлинель.

Дальше мы в молчании сидели и смотрели на восходящее солнце. Я перебирала волосы Калена, он сначала ворчал и отбивался, а потом мирно засопел. Бессмертный хотел его поднять, но я не дала. Приложила палец к губам и попросила того быть тише. Левитацией подняла вампиреныша и осторожно переправила через портал в комнату к Айлену, опустила на кровать, накрыла одеялом и вернулась снова во двор академии.

- Ты будешь хорошей мамой, - сказал Айлинель.

- Я на это надеюсь, - ответила ему.

- Тебе тоже пора отдыхать. Иди. Я присмотрю за академией, - пообещал мне бессмертный, и я ему безоговорочно поверила, лучше него, никто не сможет справиться с защитой нашей альма-матер.

В свою комнату я заходила чуть слышно, потому что посередине комнаты спал мой любимый братец и защитник в одном лице Мрак. Вроде как бессмертный его на кровать уложил, но вот сейчас он лежал именно по центру комнаты, руки и ноги раскинуты в разные стороны. Прям, звезда. Жаль, у меня фото аппарата не было, иначе бы я сделала пару снимков и показала потом ему.

Осторожно перешагнула через это тело, прошла дот стола, поставила кружки и чайник. Заглянула в ванную. Посмотрела на себя в зеркало, подумала о том, что кто бы, что не говорил, а вот после своей смерти я изменилась.

Если раньше мне было страшно убивать, то сейчас я об этом не задумывалась и это меня пугало. Кем я становлюсь? Сейчас на меня из зеркала смотрела девушка, у которой все лицо было в крови. Да что там лицо, я вся была в крови и считала это нормой. Когда я успела стать такой жестокой?