Они переместились за большой совещательный стол, сев друг напротив друга, где адъютант быстро расставив чашки, тут же испарился, опять плотно закрыв за собой двойные двери.

Пока они смаковали кофе, Колчак вообще не мог собрать мысли, просто не понимая, что вообще происходит и откуда такая доброжелательность по отношению лично к нему.

Русин все это быстро прочитал по лицу лихого и неуемного капраза.

— Гадаете, ради чего вас сюда вызвали, так срочно, Александр Васильевич? Поэтому чувствуете себя настолько неуютно?

— Ну, ваше превосходительство…

— Без чинов, для вас здесь и сейчас — Александр Иванович. Мы с вами в некотором роде тезки.

Сделав небольшой глоток, посмаковав напиток, Русин невесело усмехнулся, смотря на посетителя и заговорил.

— Все, что вы сейчас услышите, имеет самый высокий уровень секретности. Я только краешком, как-то совсем незначительно, посвящен в некие, совсем незначительные детали и то, предупрежден, что в случае утечки информации просто исчезну без суда и следствия. Так мне намекнули.

Глаза Колчака сами невольно широко расширились и брови полезли вверх — Русин был высокопоставленным адмиралом и мало кто мог с ним так разговаривать.

— Но это так к слову, чтобы вы прониклись моментом. Предварительно могу заверить ни вашей, ни моей чести ничего не угрожает, а если все получится, то…

Пауза.

— … то всем будет хорошо, так мне сказали. Вам, мне, России.

— Вот как? — наконец подал голос Колчак.

— Именно. Теперь, когда вы, Александр Васильевич, осознали с разрешения неких высокопоставленных персон я раскрою вам свою часть секретов, а вы дальше сами делайте выводы.

— Я вас, Александр Иванович, слушаю очень внимательно, и вся эта история начинает излишне интриговать, — в голосе капитана первого ранга послышался азарт воина, охотника, который шестым чувством ощутил нечто грандиозное и интересное.

Русин это понял и усмехнулся, но так по-доброму, наверно вспоминая себя в молодости.

— Хорошо. Вчера я был вызван к адмиралу Григоровичу, но по дороге меня перехватили и мягко сопроводили в другое место, убедив, что морской министр передумал со мной разговаривать, да и повод был, как оказывается, несущественный.

— Все было специально разыграно?

— Именно. И знаете, куда меня привезли, и от кого было приглашение?

— Наверно от тех персон, которые могут себе позволить безнаказанно угрожать адмиралам внесудебной расправой?