— Мистресс Анна.

Аня подняла взгляд. Давешняя немолодая служанка глядела на нее с тревогой, но в ее глазах сочувствие боролось с выражением, похожим на… раздражение?

— Гельда, — память любезно подсказала имя горничной. — С кем мой сын?

— С Мариссой.

С юной, немного болтливой, но старательной второй служанкой Анна тоже успела познакомиться. Уходя, акушерка успела проинструктировать Мариссу, но девушка была слишком молода. Аня забеспокоилась.

— Малыш спит, — подсказала Гельда.

Аня расслабилась и кивнула.

— Вот… дерьмо, — пробормотала она, прикасаясь к губам. — Тварь, а не мужик.

Служанка напряженно молчала. Кажется, ее немного шокировала обновленная лексика хозяйки. Она протянула Анне носовой платок с анаграммой – переплетенными буквами А и Т. Оказалось, что вместе с памятью Анны пришли и другие знания.

— Гельда, — сказала Аня. — Мы ведь с тобой никогда особо не ладили, да?

Это было чистой догадкой. При виде старшей горничной у внутренней Анны появлялось чувство страха и неловкости. Опять этот страх. Словно каждая клеточка молодой женщины была им пропитана.

Служанка поджала губы. А плевать, пусть обижается. У прежней Анны многое было завязано на памяти и детских стрессах, у нынешней таких ограничений нет.

Впрочем, перед глазами замелькали воспоминания.

… Анна приезжает домой за три дня до свадьбы, собираясь сообщить, что не хочет выходить за господина Эйфреда.

Он старше ее, он ее пугает и смущает. Водит по столичным ресторанам, в оперу, прилюдно дарит украшения, потом забирает их и кладет в сейф, повторяя, что Анна будет носить жемчуга и изумруды после свадьбы. Постоянно напоминает, что Анне уже двадцать два, часики тикают, и пора плодиться и размножаться.

Анна застает дома счастливую семью. Электрическая компания подключила свет, отключенный за долги. Гельда вернулась на должность экономки и тоже выглядит довольной. У мамы новое платье, модная прическа и нитка жемчуга на шее. Отец с жадностью поглощает запеченную телятину, только брат мрачен. Анна садится за стол, улыбается и … молчит…

— Н-да, — протянула Анна, вытирая кровь платком. — Они были очень бедные. Даже садовник у них был очень бедный. И служанка тоже была бедная-бедная…

— Я много лет работала у ваших родителей экономкой, — обиженно напомнила Гельда, явно уловив суть истории. — А потом ушла с вами в новую семью.