– Будда всегда за нас! – Девушка улыбнулась. – Я с ним еще в Чианг Рае договорилась.

Двери распахнулись. В зал, оживленно переговариваясь, двинулась публика.

– Пойду встречать! – Лидер группы принял боевую стойку.

Кабинет генерального директора судоходной компании «Альбатрос» был украшен моделями круизных лайнеров, аккуратно помещенными под плексигласовые колпаки. Для людей, собравшихся здесь, эти дорогостоящие игрушки были символом доходного бизнеса. Они прекрасно знали, что каждое судно зарабатывает в год около полутора миллионов долларов. С каждого семипалубного красавца на счет компании капало не менее двадцати пяти тысяч долларов в сутки. Остальные суммы также имели приятный круглый вид.

Хозяин кабинета, упитанный и явно довольный жизнью, давал последние наставления одному из подчиненных, сидящих за столом. Участие остальных заключалось в согласном покачивании головами.

– «Ромео» приходит в Неаполь пятого числа, – сверившись с календарем на массивной темной столешнице, напомнил начальник. – Наши юристы все готовят с таким расчетом, чтобы местный суд накануне, четвертого, вынес решение об аресте судна. Стопроцентно ручаться нельзя ни за что, но вроде все на мази. Лайнер не выпускают из порта, и тогда являетесь вы. С конкретными предложениями. Одно дело – если мы отсюда заявим о наших претензиях. Другое – если мы это сделаем на фоне арестованного судна и тысячи голодных пассажиров. Я думаю, их протесты ускорят ход дела.

– Прессу привлекать? – деловито осведомился тот человек, которому давалось поручение по «Ромео».

– Она сама привлечется, – уверенно сказал главный. – Но, в общем, конечно, пресса нам нужна.

– Тогда еще день. Я прикину, кого можно использовать на месте.

– Не вопрос. Вылетайте когда сочтете нужным. Как только объявят об аресте, мы собираем пресс-конференцию. Здесь, естественно. Вы там себя не афишируйте, все официальные заявления придут отсюда. Они, конечно, будут нудеть, что рассчитались детскими садиками и консервным комбинатом, но у нас все цифры на руках. Комбинат – одни убытки, а садики горисполком тянет назад.

– А что команда? – осведомился другой мужчина, сидящий за столом.

– Команде даем гарантии – все остаются на местах. Мы затеваем свой скандал, чужие нам не нужны.

– Да уж, – сказал человек, спросивший о команде. – Когда арестовали «Одессу», моряки пообещали журналистам съесть корабельного любимца – пса Черныша перед телекамерами. Это после того, как прекратили давать питание на борт. Ход был сильный, только ленивый об этом не рассказал.

– У нас позиция простая, – подвел итог недолгой дискуссии хозяин кабинета. – Признаете долги – отпускаем «Ромео». Не признаете – ждем решения международного суда. С ним, если надо, тоже будем работать. Но пока наша позиция мне видится вполне выигрышной.

Участники совещания покинули кабинет. Его хозяин подошел к бару, дверца которого была сделана в виде иллюминатора, немного поразмышлял, выбрал бутылку «Хеннесси», плеснул в приземистый стакан и выпил залпом.

Настоящий повар должен быть если не толстым, то хотя бы упитанным – это аксиома. Худощавый повар, как и зубной врач с неполной челюстью, вызывает в лучшем случае недоумение.

Александр Абдрахманов, шеф службы питания теплохода «Ромео», вполне соответствовал нужным стандартам. Этот улыбчивый, располагающий к себе татарин не слишком следил за собственной талией. Он любил свободные рубашки навыпуск, а на рабочем месте всегда появлялся в белоснежном высоченном колпаке, который резко увеличивал его рост и тем самым отчасти маскировал полноту. Достаточно было бросить взгляд на шефа, чтобы прийти к выводу о том, что еда на теплоходе «Ромео» наверняка качественная, вкусная и полезная.

Как всякий истинный профессионал, Александр Сабитович считал, что с его любимым делом должно быть знакомо максимальное количество людей. Он всегда охотно подписывался на всяческие конкурсы, мастер-классы, консультации и прочие мероприятия, где собиралась публика, обожающая хорошую кухню.

Лучшим местом для их проведения он считал блок питания родного теплохода. Там Александр Сабитович царил, парил и самовыражался по полной программе. Люди уходили с этих фуд-парадов с полными желудками и мозгами, поставленными раком.

– Мы с вами живем в эпоху Третьей пищевой революции, – убежденно внушал он очередной группе гостей-профессионалов. – Народ от хронического отравления синтетическими веществами просто одурел, потерял нюх. Сладкое в рационах оказывается не сахарами, мясное – глутаматом с солями, жир – водной эмульсией. – Разгорячившись, Александр Сабитович схватился за любимый двадцатисантиметровый нож, как будто желая немедленно разобраться с теми негодяями, которые допустили потерю нюха у широких масс населения. – Обмен веществ обманули раз, два. На третий система сходит с ума. Организм начинает уничтожать себя язвами и аллергиями. Одновременно он на всякий случай распихивает запасы в особо крупных размерах по самым неподходящим местам в весьма необычном виде. Так делают все сумасшедшие, это не сюрприз. Тут не помогут никакие БАДы и диеты. Что такое диета? Это смирительная рубашка для желудка. Попробуйте хотя бы день проходить в ней, рубашке. Я на вас посмотрю. Точнее сказать, мне на вас уже глядеть не захочется.