Глава 2

Здание Дорогомиловского суда в это утро было окружено кольцом ОМОНа. А за ним стояли и полицейские. Впрочем, внутрь никто особенно не рвался. Люди проходили по одному, по двое. Судя по серым лицам и потухшим глазам, это были в основном родственники подсудимых. По ходу процесса было видно, что ничего хорошего им ждать не приходится.

Но вот появилась группа молодых парней. Они, наоборот, кипели энергией и злобой. Полицейские проводили их внимательными взглядами. На входе наверняка велась видеосъемка. Это был один из тех немногих случаев, когда лидер группы «Простые правила» предпочел бы, чтобы его не снимали.

Собственно, Сергей Трофимов пришел сюда из-за Артура Милевского, одного из подсудимых. Или, как его официально обозначил прокурор, «лидера преступной группировки».

Сергей познакомился с Милевским на футбольном матче. Очередную победу «Спартака» соседи по трибуне решили отметить в пивном баре недалеко от метро «Спортивная». Пригласил Милевский. Сергей сразу для себя отметил, что позвали его не в какую-нибудь забегаловку с разбавленной кислятиной, а в очень приличный бар с аккуратными официантами и стилизацией под чешскую пивнушку.

Разговор перескакивал с одной темы на другую, но потом Трофимову стало ясно, чего хотел Милевский. Тот очень осторожно, без нажима дал понять музыканту, что стоит во главе довольно многочисленной команды, которая борется за чистоту Москвы. В плане освобождения ее от человеческого мусора. Члены группы считали себя русскими солдатами, а цель свою видели в очищении города от оккупантов.

Собеседник прозрачно намекнул Сергею, что у них есть очень хорошие завязки в московском правительстве и Госдуме. Сам он распоряжается довольно приличными суммами в рамках «Русского фонда», постоянно пополняемого.

Трофимова больше всего заинтересовала именно информация о фонде. Рок-группа «Простые правила» требовала постоянных вложений. Чтобы держаться на уровне, нужны записи в приличной студии, качественная аппаратура. Участники группы, особенно солистка, не должны были, по убеждению Сергея, считать копейки.

Поэтому он слушал внимательно. Тем более что с общими тезисами Милевского относительно ситуации в Москве Трофимов был в принципе согласен.

– Наших парней лекциями не проймешь, – обратился к нему Артур после третьей кружки.

Они, кстати, в баре были хороши, не стеклянные, а как будто металлические, с фигурной крышкой.

– Лозунгов мы накидали, но этого мало. Нужен гимн с простыми словами и мощной музыкой. Как у Глинки в «Жизни за царя».

– Глинка – великий русский композитор, – засмущался Сергей. – А мы по клубам рублишки сшибаем.

– Деньги у тебя будут, – очень уверенно пообещал Милевский. – По глазам вижу, что ты идею понял. Ребята у нас правильные и дисциплинированные, с этим проблем нет. Но я не хочу, чтобы мы себя позиционировали как банда. Вернее, чтобы нас так определяли. Идея живет в голове. Но что-то еще должно объединять. Ты представляешь, как три сотни наших ребят пройдут по Тверской под твою песню?! Русые ясноглазые сильные парни.

Сергей подсел на эту идею. Мелодия родилась быстро, она уже шевелилась, оказывается, где-то в глубинах мозга, ждала своего часа. Сложнее было с текстом. Точили мозг банальности, иссушала выспренность, идеология душила образы. Но потом вроде все выстроилось.

Принимать заказ Милевский пришел с двумя другими лидерами своей группировки. Один из них был явно из военных. Это подтверждалось и выправкой, и отрывистостью речи. Другой, худощавый, с длинными волосами, вызвал у Трофимова ассоциации с картинами Рублева. Массивный крест на золотой цепочке дополнил ассоциацию.