— Я постоянно держала тебя в поле зрения, — призналась я.

«Пост» продают в кафетерии, и, купив ее, я обычно знакомлюсь с публикациями за ленчем.

— Я не всегда бываю в курсе того, каким делом ты в данный момент занимаешься, — призналась она. — Но кое-что все-таки мне известно.

— И именно по этой причине ты оказалась в Ричмонде? — спросила я наугад, поливая маринадом кусочки мяса.

— Именно поэтому. В связи с делом Харви. Я промолчала в ответ.

— Марино совершенно не изменился.

— А ты что, с ним разговаривала? — спросила я, взглянув на Эбби.

С кислой миной она ответила:

— Я старалась поговорить с ним так же, как и с несколькими другими следователями, включая Бентона Уэсли. Но все уходят от этого разговора.

— Может быть, тебе станет легче, если я признаюсь, что со мной тоже никто не обсуждает эти истории. Только это, конечно, не для прессы.

— Ни одно сказанное здесь слово не появится в прессе, — предупредила она серьезным тоном. — Я приехала сюда вовсе не затем, чтобы использовать твое интервью для собственного репортажа. — Затем, немного помолчав, она объяснила: — Я в курсе того, что происходит в Вирджинии. И проявила гораздо больше, нежели мой редактор, интереса к этой истории, начиная с самого момента исчезновения Деборы Харви и ее друга. А сейчас события приняли очень опасный оборот. Очень.

— Это неудивительно.

— Я даже не знаю с чего начать, — сказала она, окинув меня неуверенным взглядом. — Существуют вещи, о которых я никому не рассказывала, Кей. Но меня не покидает чувство, что я кому-то очень сильно мешаю.

— Мне кажется, я не совсем правильно тебя поняла, — ответила я, потянувшись за бокалом с вином.

— Мне иногда тоже кажется, что я сама себя не понимаю, и постоянно задаю себе вопрос: не напридумы-вала ли я себе все это?

— Эбби, ты говоришь загадками. Объясни, пожалуйста, что происходит?

— Глубоко затянувшись и вытащив изо рта сигарету, она начала:

— Я давно уже интересуюсь проблемой смерти молодых парочек. После проведения некоторых исследований и получив кое-какие результаты, я столкнулась с совершенно неадекватной реакцией; я бы даже сказала, с отчаянным нежеланием полиции заниматься этим делом. Я начинаю приводить доводы, а мне буквально связывают руки. А в июне прошлого года ко мне заявился представитель ФБР.

— Что ты сказала? — переспросила я, на минуту перестав поливать жаркое соком, пристально глядя на нее.

— Ты помнишь тот случай, когда в Вильямсбурге убили сразу троих: мать, отца и сына — застрелили насмерть во время ограбления?