— А мне что с того? — набычился он. — Я всего лишь прошу производить оплату за два дня до конца месяца, разве это трудно запомнить?!
Джон побаивался Стива, но я ничего угрожающего в управляющем не видел. Здоровый мужик — это да, но чем больше шкаф, тем громче он падает. Впрочем, идти на конфликт с управляющим я не собирался, с такими склочными людьми лучше вообще не иметь дел.
— Я вечером занесу, — обещаю ему.
Видимо не увидев в моем взгляде привычного испуга, Мальком сквозь зубы процедил:
— Нарожают ублюдков, а потом приличным людям вечером даже не выйти на улицу, — с презрением посмотрев на меня.
Отвечать я ему не стал, но запомнил. Не удивляйся мудак, если ты найдешь под своей дверью горящий пакет с дерьмом. Камер в здании не было, так что главное не попасться. Поднимаясь по скрипучей лестнице, лифт привычно не работал, даю себе обещание отомстить, подобные выпады нельзя прощать. Жизнь у Джона была совсем не сахар, мне придется приложить усилия, чтобы хотя бы вернуть привычный уровень жизни. Но ничего, руки ноги целы, а все остальное приложится.
Поднявшись на четвертый этаж, останавливаюсь перед дверью с номером «302». Стучаться я не стал, отец Джона все равно не откроет. Вытащив ключ из кармана, открываю скрипучую дверь. Было тихо, слишком тихо. Обычно Джон не мог нормально заснуть из-за надрывного кашля отца. Пройдя зал, с телевизором и диваном, где парень обычно спал, заглядываю в комнату отца. Он лежал на кровати неподвижно, безжизненными глазами уставившись на потолок.
— Блять! — какая-то часть меня, где хранились воспоминания бывшего владельца тела, захотела биться в истерике. Но я сдержался, лишь устало отметив, что из лимонов, которые достались мне за этот день, можно сварганить кислючий лимонад.
— Мне бы не помешала щепотка сахара, — недовольно бормочу.
С одной стороны, мне теперь не нужно скрывать от отца, что Джон немного мертв, но с другой, что мне теперь со всем этим делать? Понятно, что нужно спуститься вниз и вызвать копов, но что дальше? Усыновление или детский дом? Оба варианта меня не сильно устраивают, но какой у меня вообще есть выбор?
Пока я размышлял о будущем, мой живот заурчал. Резко захотелось есть…
Готовя ритуальный круг, чтобы оживить кошку, в голове у Кларис на секунду возникла глупая мысль, а стоит ли им это делать? Покачав головой, она продолжила чертить круг. Ее ждет известность! Вскоре о ней напишут в газетах, будут приглашать на всякие телешоу! Предъявить общественности ожившую кошку намного проще, чем человека. Меньше возникнет ненужных вопросов! В этом грубиян Джон был прав, хотя и мог сказать об этом более мягкими словами! Вот и помогай после этого мужчинам! Правильно бабушка Кэтрин говорила, что мы зря отпустили их с поводка! Правда, она при этом закатывала глаза и мечтательно вздыхала… но да ладно… бабушка Кэтрин вообще странная.
Очнувшись весь испачканный в крови, я невольно подумал: ну, вот опять! Приподнявшись над полом, на котором проснулся, окидываю взглядом помещение. Это была все та же комната отца Джона. Кровавые следы вели прямо к его кровати…
Полный тревожных мыслей, поднимаюсь на ноги, чтобы увидеть…
— Но я же… вроде, человек! — мрачно произношу, над обглоданными костями отца Джона. — Блять!
Часть первая. Глава 1
Глава первая. Спасти рядового кошку.
Порой наша жизнь преподносит нам сюрпризы. Они бывают приятными, а бывают пулей в лоб или вивисекцией в исследовательской лаборатории! Глядя на обглоданные кости, я понял одно, меня не ждет ничего хорошего, если останки отца Джона обнаружат. Следующей моей мыслью было: Я СОЖРАЛ ЧЕЛОВЕКА! Пускай мертвого, но мать его человека! На удивление блевать меня не тянуло, скорей даже наоборот, я ощущал приятную сытость.
— Как в меня вообще поместилось столько мяса? — задумчиво произношу, пытаясь подсчитать сколько я съел. — Какая-то ерунда выходит…
Подойдя к стене, начинаю биться об нее головой. Хотелось материться в голос, но я понимал, что соплями делу не поможешь. Для начала нужно решить: сдаваться властям или попытаться самому все решить. У обоих вариантов были как плюсы, так и минусы. Из очевидного: если я сдамся, то мою судьбу решит кто-то другой. В этом варианте слишком много неопределенности, чтобы принять его.