Зато я с удовольствием прогулялся по огромному зданию. Почему-то мне ранее представлялся дворец этаким царским деревянным теремом с башенками и открытыми переходами. Оказалось, что совсем недавно мы переехали в только что построенный Теремной дворец, который примыкает к Грановитым палатам. Мы до обеда таскались с Прасковьей по этажам. Пятиэтажный комплекс поражал своей роскошью. В нём заметен старорусский мотив, он искусно перемешивается с итальянским стилем. Здание состоит из трёх частей. В западной и восточной имеются домовые церкви, куда я из любопытства заглянул. А тут намного уютнее, чем в Благовещенском Соборе, который являлся домовой церковью нашего семейства. Он в принципе находится совсем рядом с новыми палатами, но там всё подавляет человека. Лично я, попадая в него, сразу мечтаю оказаться на улице. Особенно мне понравилась домовая церковь, носящая имя Спаса Нерукотворного. Я постараюсь со временем именно её сделать своей домовой.

Весь дворец построен из кирпича, длинные анфилады внутренних помещений богато украшены изразцами и резьбой с позолотой.

Нижний этаж являлся хранилищем продовольствия и припасов. Его подклети называли Сытным дворцом.

Второй этаж изначально планировался жилым, но сейчас тут расположены различные мастерские. Работали оружейники, ювелиры, серебряники, мастера резьбы, чеканки и даже мастерицы золотого шитья и кружев. К сожалению, это интереснейшее место для меня пока недоступно.

Третий этаж — это подклет теремов. Здесь находятся служебные и деловые палаты, помещения для приближённых. Ну а в противоположном крыле наши палаты, то есть детские и моя в том числе. Были и временные покои царицы, только она в них не проживала в данное время.

На этом этаже много всего интересного. Был люк, который вёл на второй этаж. Только там стоял вооружённый стрелец. Конец этажа венчает «чугунный» коридор. Наверное, название произошло из-за того, что пол вымощен чугунными плитками. Он соединяет «боярскую» лестницу с Верхоспасской площадкой. Из этого коридора мы и попали прямо в главный вход церкви Воскресенья Словущего.

А ещё на нашем этаже имеются две открытые площадки, где мне разрешили гулять. Одна имеет прямой выход к церкви Рождества Богородицы и соединяется с хоромами царицы. А вот другая, Верхоспасская поинтереснее будет для меня. Она ведёт к Постельному крыльцу и к домовым церквям.

Четвёртый этаж для всех закрыт. Там батюшкины покои, включающие опочивальню, молельную, престольную палату с передней комнатой. Там же по рассказам Прасковьи шикарная портретная галерея и масса комнат общего назначения.

Пятый этаж поделён на две части. В одной огромная зала, где вроде бы раньше заседала боярская Дума. В другой части детская. То есть по идее она предназначена для Алексея и меня. Здесь к моему старшему брату приводят учителей и он занимается с ними разными науками. Представляю, наверняка одно богословие.

Мне очень интересно было побывать в смотровых башнях. И к моему счастью позволили подняться в Смотрильную башню. Отсюда открывается шикарный вид на Кремль. А ещё в моих планах прогуляться по Верхнему каменному двору. Эта открытая галерея прикрыта сверху навесом из черепицы и идёт вокруг всего дворца. Но ввиду холодной погоды меня увели вниз.

А до ужина я активно имитировал деятельность. Пока Прасковья шуршала по комнате, гоняя двух девиц, которые в ней прибирались, я лежал на кушетке. При этом держал на животе молитвенник, который намедни вручил мне отец Феодосий. Наверное, для неумеющего читать святая книга пока просто символ. Но мысли мои были далеки от церкви.

Я пытался представить своё будущее. Слава богу не мне всходить на царский престол. Я ничего не знаю о судьбе владельца своего тела Иоанна Михайловича. Может он жил тихонько в тени своего брата. А скорей всего умер ещё в детстве. Я же закончил свой жизненный путь в свои семьдесят два года. И неведомым путём оказался в теле пятилетнего пацана. А куда делась его личность, его сознание? Вполне вероятно, что я попал на вакантное местечко. Ну, когда его прежний владелец умер. Возможно? Вполне. В любом случае мне нужно устраиваться в этой жизни. Стартовая позиция просто великолепна. Я не на прицеле, как будущий престолонаследник. Значить ко мне будет по-любому внимания поменьше. Судя по всему, отец любит сыновей. Я просто оценил убранство своей опочивальни. Оно довольно богато, в отделке стен много позолоты, атласа и шёлка. По моей одежде тоже сразу заметен важный статус. Я за последние дни встречал множество людей и присматривался к ним, к их одежде и манере разговора. В моей комнате масса игрушек. Это богато украшенные резьбой деревянные лошадки, серебряные зверушки и птички. А ещё прикольные потешные книжки с забавными картинками. Особую роль играла роскошная книга, которую мне передал братец Алексей. Она претензионно называлась «Книга степенная благоверного и благочестивого рода Романовых» Существовала в единственном варианте и её берегли как зеницу ока.

Помещений во дворце тоже повидал немало, поэтому знаю, что говорю. Перед моей опочивальней есть анфилада из нескольких комнат. На входе предбанник, где сидит вооружённый охранник. Дальше идёт комнатка хозяйственного назначения. В ней же закуток, где спит Прасковья. Дальше следует пока пустующее помещение. Думаю, это будущий учебный класс. Ни у собственно моя спальня. Она большая, метров тридцать по площади. В ней два стрельчатых окна. Одно побольше, и оно законопачено намертво. А второе, поменьше. Я заставляю проветривать перед сном комнату. Для этого пришлось проявить характер перед дядькой. Тот уже понял, что со мной лучше договариваться. Внешне он грозен. Крючковатый нос, висячие усы и налитые кровью глаза устрашали по первой. Но мои поступки ставили его порой в тупик. И тогда он зависал, страшно крутил глазами и хлопал громадными кулачищами по бедрам. Но после того, как мне вернули Прошу, я сделался ангельским ребёнком. Никаких проблем ему не доставлял. Отец Феодосий тоже меня очень хвалил за послушание и тягу к слову божьему. Так видимо до дядьки дошло, что я вполне договороспособный. Было заметно, что должность воспитателя его тяготит, ну не его это занятие. Вот где-нибудь в Думе драть соседа за бороду, за пиршественным столом с кубком мёда или в одном из своих имений с кнутом в руках — он был бы очень убедителен. А вот воспитатель из него, как из меня балерина. Мужик он очень богатый, и должность дядьки царского сына даёт немало козырей всему клану Морозовых. Кстати, у моего братца в воспитателях Борис Иванович Морозов, старший брат. Но тот по слухам более пронырливый.

Вот у нас с дядькой и установились взаимоустраивающие отношения. Он не упорствует в некоторых моментах, а я изображаю полное послушание и нахваливаю батюшке своего воспитателя.

Так что каждый божий день у меня в комнате в моё отсутствие дворовые девки производили влажную уборку. Перед сном обязательное проветривание. Через день я принимал ванну. В соседнюю комнату двое дюжих ребят заносили кадушку с горячей водой. Рядом ставили ещё одну поменьше, скачиваться. Проша выгоняла помощниц, проверяла температуру воды, раздевала меня и помогала усесться в кадушку с горячей водой. Потом она давала мне понежиться в воде минут десять. Затем начинала намыливать пахучей пастой, тщательно промывала всё тело. Учитывая мой малый возраст, стеснятся мне было нечего. Наоборот, я млел под её нежными ручками и меня сразу тянуло в сон. Потом она скачивала меня чистой водой и ставила на табуреточку. Укутывала в пушистое полотенце и одевала рубаху. Затем относила полуспящего в постель и медленно расчёсывала длинные волосы. При этом девушка тихо напевала колыбельную. Так я и засыпал, чувствуя себя абсолютно счастливым.

Больше длительных ночных разговоров между нами не было, мне хватало днём притянуть её к себе и на ухо спросить об интересующем меня предмете. Судя по всему, личная челядинка царского сына — это немалая дворцовая должность. И при встрече я замечал, как женщины и дворня угодливо здоровались с Прасковьей. И ей это нравилось, на щеках появлялся румянец, а в глазах мечтательность.

— Прош, тебе восемнадцать скоро. А почему не замужем?

Девушка поначалу впадала в панику, а потом привыкла, что я задаю вопросы явно не по возрасту. Она замолкала и неистово крестилась. Мне приходилось убеждать её, что я умер-таки месяц назад. Но вернулся благодаря воле божьей. Придумал сказку, что видел архангела и он говорил со мной. А потом меня вернули, не дали окончательно умереть. Тогда девушка долго молчала, смотря на меня как на чудо и прикрыв рот ладошкой. Её глаза напоминали два огромных блюдца. Но в это время люди легковерны и всему верят. Вот и она поверила, что я чудесным способом воскрес. Мне даже пришлось бороться с проявлением обожествления меня родимого. Девица стала молиться на меня как на чудодейственную икону. Пришлось доказывать ей, что я обычный мальчуган, только со странностями. Не знаю, что она себе решила в своей хорошенькой головке. Но смотреть на меня ошалелыми глазами перестала. Единственно о чём я её слёзно просил, это молчать. Даже на исповеди, иначе мне кранты. Пока что работает, ко мне не прибежали попы, с требованием рассказать о пребывание в чертогах царя небесного.

На мой вопрос о замужестве девушка отреагировала своеобразно, она горько расплакалась. Я тут же пожалел, что проявил любопытство. Действительно 18 лет — это предельный срок для современной девушки. Дальше шанс остаться в девках -перестарках стремительно увеличивается. Обычно к этому времени её сверстницы уже носят второго ребёнка.

История оказалась банальна. Всё упиралось в презренный металл. Род Зубовых из худых, воспитывал её отец. Матушка умерла родами. Когда девушке исполнилось шестнадцать, её просватали. Отец хотел породнится со своим боевым товарищем и выдать дочь за его сына. И уже дату венчания назначили. Но произошло несчастье, сгорело загородное имение, которое кормило семейство. Остался только небольшой дом в Москве. Ввиду новых обстоятельств свадьба расстроилась. Жених исчез с горизонта и вскоре ему подобрали более успешный вариант.