Шерифу пришлось отойти от спасительной двери, избегая противника. Теперь выход был заблокирован.

– Хочу, чтобы вы поняли – вам не место в этом городе. Народ бунтует. Рано или поздно от вас избавятся. Если вы не желаете оказаться убитым в какой-нибудь стычке, то уезжайте как можно раньше. На столе лежит бумага. Подпишите ее и никто не пострадает.

Тот ухмыльнулся.

– И не подумаю!

– Не нарывайтесь на неприятности, мистер Прайс. В прошлый раз я оставил вас солдатам. Как думаете, людям понравится, если они увидят вас привязанным к собственному крыльцу?

– Этого не будет!

– Вы станете дергаться, как муха в паутине, – продолжал монах, надвигаясь. – И, поверьте, ни один человек не захочет вам помочь.

– Смотри не пожалей об этих словах, – шериф уперся спиной в стену и презрительно добавил: – Алькон!

– А, вы вспомнили мое имя! Наконец-то! – из-под капюшона сверкнули глаза. Монах взял со стола бумагу и протянул противнику. – Отказывайтесь от своей должности добровольно или я найду другой способ.

– Это ты называешь "добровольно"?

– Называйте как хотите, суть ясна, – прошипел Алькон.

Дуло револьвера уткнулось шерифу в живот. Лицо его побледнело, а взгляд заметался по сторонам.

– Х-хорошо, – выдавил он, принимая бумагу дрожащими руками.

Монах отступил на шаг, не сводя внимательных глаз с противника.

– На столе перо и чернила. Возьмите их. Но прежде, – он сделал паузу, – прикажите убраться тому, кто стоит за этой дверью.

– Эй, кто там?! – истерично воскликнул Прайс. – Это ты, Фитчер?

Вместо ответа дверь открылась и на пороге возник офицер. Монах выхватил второй револьвер и направил его на гостя. Теперь под прицелом были двое. Это осложняло задачу.

– Я сказал убраться, а не входить! Брось оружие, пока пуля не проделала дырку в животе шерифа!

– Д-делай, что говорят! – пролепетал сломленный хозяин дома.

Фитчер пренебрежительно откинул ружье и поднял руки.