Все это были планы, которые красиво выглядели на бумаге. Они как известно хороши лишь до первого выстрела. А война показывает совершенно иное. Болгарские командиры конечно набирались опыта, но ожидать от них идеального исполнения приказов не стоило. Хватало и неразберихи, проволочек, и простой человеческой глупости. В общем, быстро перебросить Добруджийский корпус у нас не вышло. Из-за срыва сроков, Донская бригада была слишком поздно сменена на позициях и прибыла в распоряжение командования тогда, когда в ней нужды уже не было. Точно так же не получилось быстро пополнить Дунайскую флотилию за счет трофейных кораблей. Тем не менее, закрепиться на рубеже Дуная, хоть и с опозданием, но получилось. Нас спасало то, что стратегические резервы противника были израсходованы и нам на новых рубежах противостояли спешно сформированные отряды ополченцев, не способных вести наступательные действия против регулярной армии. Собственно говоря, на этом участке всяческая война закончилась. Начался процесс закрепления за болгарами завоеванных земель.

Зато на трассе Варна-Разград было весело. Войска генерал-лейтенанта Иванова, приступили к преследованию отходящего противника, постоянно ведя бои с его арьергардным прикрытием. Времени на подготовку к ведению преследования у Иванова не было. Точно также у него не было ни времени, ни достаточных сил для нанесения мощного удара по противнику. Понять его было можно. Его войска, только что отразившие штурм, получили задачу, к которой заранее готовы не были. И потому, все что они могли сделать – следовать за отходящим противником, вести беспокоящие атаки и не давать ему оторваться от преследования.

Совсем иначе шли дела у Ренненкампфа. У него было время на приведение своих войск в порядок. Поэтому, оставив Констанцу на попечение прибывшей пароходами пехоты, он даже не дожидаясь приказа, продолжил рейд силами Кубанской бригады и болгарской кавалерией. Вот тут и началось то, что мило сердцу каждого казака. За успешный рейд, его участники уже были награждены специальным знаком отличия "Добруджийский крест". Конечно, явиться в родную станицу с боевой наградой – это здорово. Но еще лучше, когда в дополнение к наградам везется добыча. А казаки нюхом чуяли, что она будет.

Тесно общаясь с местным населением, они прекрасно знали о том, что румыны здешний люд грабили подчистую. Подчиняясь требованиям дисциплины, казаки не грабили мирных жителей и за все взятое честно расплачивались. Но кто сказал, что нельзя грабить врага? А тем более грабить грабителя? Поэтому в новый рейд станичники рвались как голый на случку. Конечно, нападать на боевые части они не очень то и стремились. Тут: ударил-убежал-снова ударил в полный рост. Но обозы – это святое! И нападали, и грабили. Из-за этого, Презану пришлось выделять войска на прикрытие обозов. Что совершенно не остановило нападений. Просто кубанцы, встретив сопротивление, вызывали по рации летунов. Те прилетали, бомбили и улетали, а казаки вновь наносили удар, прорываясь наконец к своей законной добыче. Сперва я опасался того, что добыча обременит их и они станут саботироать приказы. Я ошибался. Потому что не учел огромного числа желающих решить мои проблемы среди представителей местного населения. Я про цыган и евреев. Целые таборы и кагалы их, буквально прилипли к кубанцам, скупая у них трофеи. Цыгане в основном старались урвать трофейных лошадей и повозки, а евреи – все остальное. Дошло даже до того, что ко мне прорвалась делегация наиболее богатых евреев с деловым предложением. Смысл его был в том, что они брались организовать доставку взятого с боя имущества, семьям наших доблестных вояк. Все, что они просили у меня, так это освободить их от таможенных сборов.

Я понимал, что доставка трофеев семьям воевавших – дело важное. Это и увеличение достатка семьи, и престижь, и очень неплохая агитация. Поэтому "добро" было дадено.

Не все трофеи шли в чей то карман. Оружие и боеприпасы сдавали болгарским представителям военной власти, а часть трофеев обменивалась на керосин и спирт. Ткт тоже была своя логика. Казаки прекрасно понимали смысл поговорки о том, что волка ноги кормят. Как для кавалериста конь, так и для них техника стала способом боевых действий. То, что с обсохшей техникой они теряют в цене, а значит и в добыче, понимали все. Поэтому памятки в которых содержалась рецептура приготовления суррогатных топливных смесей, была у каждого бронеходчика и водителя автомобиля. И иметь на всякий случай запас керосина и крепкого самогона, было повсеместным правилом. На чем местные коммерсанты тоже делали свой гешефт. В общем, сколько веревочке не виться, а конец будет. И он настал. Израсходовав и потеряв боеприпасы, в один прекрасный день противник капитулировал.

Одержанная победа, это еще не выигранная война. И она принесла нам как облегчение, так и проблемы. Облегчение было в том, что у нас высвободились значительные силы, ранее задействованные у Черноморского побережья. Кроме того, болгары теперь приободрились и с оптимизмом смотрели в будущее. А проблемы были в том, что весь накопленный в мирное время жирок потихоньку съела война. Мобилизация в армию лишила народное хозяйство так нужных ему рабочих рук. А ведь помимо армии, болгарам предстояло кормить десятки тысяч взятых в плен солдат противника. Впрочем, какое то облегчение могло дать направление рядовых солдат в качестве батраков в крестьянские хозяйства. Что регент и начал делать с самого начала войны. С офицерским составом все было сложнее. Заставлять его работать мы не имели права и потому вынуждены были взять его на полное обеспечение. Болгар эти траты совершенно не прельщали, но деваться им было некуда. Приходилось обеспечивать этим незваным гостям "цивилизованные условия содержания в плену". То есть, обеспечить жильем, питанием по нормам болгарской армии и необходимые развлечения. Насчет последнего позаботился я.