– Скажи своим, что я ухожу. Сегодня. Насовсем.

– Уходишь? – казалось, Лиля такого ответа не ожидала. – Куда?

– А вот об этом я предпочту умолчать. Я смотрел фильмы, и там те, кто рассказывали о своих планах, плохо заканчивали. К тому же, я сейчас говорю не с тобой, а со всем Орденом?

– Сергей!

– Нет, Лиль, правда. Все нормально. Ты, наверное, все сделала правильно.

– Пойдемте, я вас провожу, – сердито сказал домовой тоном, не терпящим никакого возражения.

– Сергей…

– Лучше его послушать, – кивнул я.

Лилька отправилась в прихожую и стала сердито натягивать обувь. Она взглянула на меня лишь взявшись за ручку двери.

– И когда ты вернешься?

– Кто ж знает, – пожал плечами я после некоторого колебания. Изначально хотелось ответить «никогда». А еще немножко подумав, я добавил: – Как бы ты далеко ни зашла, присматривай за семьей.

Лилька буркнула что-то неразборчивое и, хлопнув дверью, застучала каблуками по ступеням. Вот тебе и теплое семейное прощание. Нет, мы, конечно, никогда не были сильно уж близки. Все-таки не однояйцевые близнецы или братья по духу. Но я рассчитывал на легкое похлопывание по плечу или хотя бы скупую девичью слезу, однако просчитался. С другой стороны, может, Лилька думает, что я это все несерьезно. И никакого ухода не будет. Проблема была в другом – домовой думал иначе.

– Куда это ты уходишь, хозяин?

– Ох, Лапоть.

– И насовсем, главное, – голос домового задрожал. – Из-за меня, да? Не смог выгнать, решил сам того… ну, этого.

– Лапоть, у нас есть что выпить?

– Есть, – шмыгнул носом домовой, – настоечку сделал. Горькую у соседа твоего сверху позаимствовал. Он теперича завязал, ему ни к чему.

– Доставай. Разговор есть.

Мы вернулись на кухню. На столе появился старенький графин, что прежде пылился на антресоли, а теперь красовался своим пузатым боком с рубиновой жидкостью внутри. Без лишних разговоров домовой накрошил малосольные огурчики собственного приготовления и достал две чайные чашки. А что делать, рюмок я сроду в доме не держал. Потому что не был поклонником крепких напитков, все больше любил ударить по печени пивом.

– Давай сначала выпьем, – предложил я, разливая настойку.