Пришелец улыбнулся, встал с кровати и спокойно подошёл к ним. Затем наклонился и коснулся рукой ладони Лены. Юрий Андреевич дёрнулся к нему, но было уже поздно. Лена и Коргин исчезли.

А через мгновенье Никита Александрович снова сидел напротив них на кровати. В руке Клочкова оказался пистолет, но Коргин словно не заметил этого:

— Слушайте сюда, обезьяны, — презрительно процедил всегда вежливый пришелец. — Мне нужен этот прибор, и вы мне его принесёте. Иначе девушка попадёт в нежные руки святой инквизиции или в гестапо. Можете сами выбрать. Вы тут недавно упоминали про столб пыток — тоже вариант. Можно даже совместить при желании…

Юрий Андреевич опустил пистолет.

— Ладно — твоя взяла. Банкуй. Какой план действий?

— Если ещё раз посмеешь подумать про меня «сучий потрох», то сильно пожалеешь, — спокойно предупредил Коргин. — Это также касается и твоих остальных эпитетов…

Юрий Андреевич обречённо кивнул.

— Верни Лену, — попросил Егор, — Мы ведь уже согласились.

— Ей здесь одной скучно будет. Да и питание не очень… А теперь к делу. Мир, в котором вам предстоит работать, несколько отличается от привычной вам реальности. Все люди, которых мне удавалось туда провести, пробыли там совсем немного. Но кое-какие данные я всё же успел получить. Человечество в том мире пережило нашествие разных тварей, и популяция уменьшилась настолько, что ни о каком дальнейшем развитии речь уже не идёт. Судя по всему, нашествие это носило разовый характер, и постепенно большинство тварей удалось истребить, но некогда технологически развитая цивилизация оказалась отброшенной далеко назад. Конечно же, человечество очутилось не в каменном веке, и там всё еще остаются люди, владеющие технологиями и знаниями, но их совсем немного. Тем ребятам просто повезло в своё время оказаться в безопасном месте. Нашествие застало их в каких-то бункерах или на военных базах, и они сумели выжить. На этом, думаю, краткий экскурс в историю можно считать оконченным. Ваша задача — проникнуть на одну из таких баз и получить в руки прибор. После чего мы вас всех оттуда сразу же вытащим.

— Это всё очень интересно и познавательно, я бы даже сказал, занимательно и увлекательно, но лишь с этими данными мы там ни хрена не найдём, — почесал свою бритую голову Юрий Андреевич. — Получается, как в той сказке: пойди туда, не знаю куда…

— А почему бы тебе, Никита, с твоими возможностями не надёргать себе из разных эпох целую армию? Что мы там вдвоём сможем? Шансы на успех ничтожны… — предложил Егор.

— Если бы всё было так просто, — грустно усмехнулся Коргин. — Ты думаешь, в другой мир попасть — это как из кухни в гостиную перейти? Определённая аналогия, конечно, есть, но всё настолько сложно, что я даже объяснить тебе не возьмусь вот так сразу.

— Хотя бы попробуй. Интересно всё же, — попросил Егор.

— Да бесполезно это… Если оперировать понятными вам терминами и сильно всё упростить, то картина такова. Способностями к перемещению обладают далеко не все. Вам удалось переместиться только благодаря воздействию какого-то прибора, который и прописал в вашем сознании, так скажем, некий код. Я, работая с вами, не рискнул влезать в настройки и что-то менять — вы ведь понимаете разницу между работой машины и ручным трудом. Но теперь этот код позволяет вам перемещаться.

— А как же Лена?

— Ей помог я. Я знал ваш код, запретов для меня не было — вот и получилось. Для неё риск, конечно, был, но всё обошлось.

— Для тебя путь прокладывала, — хмуро бросил Клочков.

— Я тебя предупреждал насчёт нелестных эпитетов? — спокойно спросил Коргин, и Юрий Андреевич вдруг заорал изо всех сил так, что у сидевшего рядом Егора тут же заложило уши. Клочков так же резко оборвал свой крик и захрипел. Запрокинув назад голову и выгнувшись всем телом, старик начал сползать на пол с кровати.

— Хватит! — крикнул Егор и попытался вскочить на ноги, но не смог даже пошевелиться. Его сердце колотилось в каком-то бешеном ритме, а виски налились свинцовой тяжестью так, что мгновенно заболела голова.

Внезапно всё прошло. Юрий Андреевич сидел на полу, жадно глотая воздух, и не мог надышаться. Его красное и потное от напряжения лицо постепенно приобретало свой обычный цвет, а вздувшиеся на шее вены исчезли под дряблой морщинистой кожей.