— Что меня всегда удивляло, — раздался голос от двери, — это их жадность. Слушай, Маллиган, ты к этим вещам поближе будешь… У них что, такой низкий бюджет, что им жалко заплатить самому дешевому тренеру? Даже не за то, чтобы он чему-то научил, а просто, чтобы показал, как меч держат. А?

— Не знаю, — промямлил Дон, оборачиваясь и с трудом узнавая в вошедшем вчерашнего благодетеля, на котором не было ни шляпы, ни плаща. А был, наоборот, маломодный костюмчик и моднющая кепка. Спаситель был решительно непохож ни на одного известного Дону литературного тире киношного героя. Абсолютно отдельный человек. Худощавый. Не худой. Мужественный. Не супермен. Умница. Не зануда. Блондин. Не брюнет. Голубоглазый. Без очков. Дон сказал: — Я с киношниками никогда дела не имел…

— Как себя чувствуешь?

— Пару минут назад было нормально… А сейчас — лучше бы я не просыпался.

“Как вы уже догадались, — снова возник на экране диктор новостей, — полиции пока доподлинно неизвестно, кто совершил это преступление, но налогоплательщики имеют право знать все! Поэтому наши репортеры с риском для жизни добыли факты, свидетельствующие о том, что убийцей является некий Дональд Маллиган по прозвищу Музыкальный Бык, кумир определенной (и не лучшей) части нынешнего молодого поколения…”

— Скоты! — простонал Дон, хватаясь за голову и валясь на тахту навзничь.

“…Полиция тоже склонна принять эту версию, хотя прямых указаний на вину Маллигана нет…”

— Вот видишь, — сказал спаситель, — а ты боялся. Все нормально. Никто тебя не заложил.

— Ага… — съязвил Дон.

“…Но и косвенных доказательств достаточно, — диктор был неумолим, — для того, чтобы арестовать Музыкального Быка Маллигана и передать его в справедливые руки правосудия. Преступник должен понести должное наказание. Против сбившегося с честной дорожки музыканта говорит то, что он сбежал с места преступления и теперь прячется неизвестно где. Дома он не появился и ночью, где до утра дежурил усиленный полицейский наряд с ордером от прокурора на его арест…”

— Интересно, — задумчиво сказал спаситель, присаживаясь на край тахты рядом с Доном, — он сам понял, чего сказал?

— Он, может, и не понял, — хмуро ответил Дон, — зато я уже сообразил.

— Ну да… Выбор у тебя, прямо скажем, небогатый.

— Ненавижу, — сказал Дон, вставая, — когда меня загоняют в угол. Все, пора к контрабандистам. Пока при памяти. Спасибо за помощь. Или… мне надо позвонить.

“…Начальник полицейского управления, — обухом грохнул диктор, — запретил покидать столичную планету всем находящимся на ней кораблям до тех пор, пока преступник не будет обнаружен. Космопорт Макморра оцеплен войсками. За ночь был произведен только один взлет — стартовал корабль “Звезда Закона” капитана Слима О"Доннела, который получил личное разрешение начальника полиции, предоставив необходимые документы, подтверждающие неотложность его рейса…”

— Аут, — сказал Музыкальный Бык и сел обратно. Потом снова вскочил. — Нет, звонить, кажется, некуда и незачем. Людей подставлять. Мать, что ж с родителями-то будет? Нет, все-таки мне надо идти. Чтобы тебя не подставлять. Сообщники получают наравне с преступниками. Пока никто тебя со мной не видел…

“…Полиция считает, что обнаружение Дональда Маллигана — дело нескольких часов. Выяснилось, что тем же вечером он побывал в баре “Темная Стекляшка”, где появился на пару с неизвестным человеком, видимо, сообщником. Приметы сообщника полиция записала со слов свидетелей, граждан Дублина, отдыхавших в том же баре на улице Джойса. Скорее всего, эта зацепка и приведет наших доблестных сыщиков к разгадке исчезновения кровавого музыканта…”

Дон побрел к шкафу и вынул оттуда свои джинсы, за ночь сервом выстиранные и приведенные в порядок. Потом уронил их на пол и сел рядом, уткнувшись лбом в колени.

— Да ладно, — спокойно сказал спаситель-незнакомец, — все ерунда. Прорвемся.

Дон молчал.