Каждая планета, словно запущенный шар, вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. На нашу планету оказывают воздействие также силы, исходящие от небесных тел, скажем, притяжение Луны и других планет, влияющие как на земную орбиту, так и на вращение Земли. При этом земная ось медленно движется по круговому конусу — и этот эффект называется прецессия.
Скажем, когда гироскоп (волчок) приходит в движение, он быстро вращается вокруг своей оси, при этом сама ось описывает конус. С земной осью происходит то же самое, причем период полного оборота составляет приблизительно 26 ООО лет, проходя через все 12 знаков Зодиака. Сейчас Земля наклонена так, что в январе, когда Земля находится ближе всего к Солнцу, северное полушарие, где расположена основная часть суши, отвернуто от Солнца. Через 13 ООО лет ситуация изменится на противоположную: в январе северное полушарие будет повернуто к Солнцу, и январь станет в северном полушарии серединой лета.
— Но цикл в 13 тысяч лет связан и с периодической пульсацией из центра нашей Галактики — Млечного пути. Так что реальность такова, что раз в 12 или 13 тысяч лет наша Планета переживает катаклизм, всё меняется, и нужны особые знания, чтобы выжить. Все тайные общества и особенно их Высшие круги и адепты знали о так называемом конце света и о его сроках! Каким образом? Они понимали цикличность Истории и ее прямую связь с космическими циклами, с алхимией, в первую очередь, с алхимией Космоса. Причем, это знали не только европейские посвященные, но и Азии, и, что очень важно, Индии и Китая. В северном полушарии Орион виден очень хорошо и его качание и показывает прецессию. А в Южном полушарии он почти не виден, и там маркером выступает созвездие Южный Крест. Поняли меня: этими знаниями владели жрецы, владели герметики и масоны, — особые посвященные из их числа… Вы меня слушаете? — внезапно переспросил он, чтобы убедиться, что его рассуждения не напрасны, и, получив ответ, наконец подвел к тому главному, ради чего дозвонился:
— А я ведь хочу предложить властям проект Нового ордена.
«Масонского?» — чуть не ляпнула журналистка, едва сдерживая эмоции.
— И у меня уже есть заинтересованные в верхах. Но у вас такие связи, — мягко, нащупывая почву, заговорил Игорь Романович. И, не уловив заинтересованности, предложил: — Ну вы подумайте, Оленька, вы же меня знаете…
— Да, — с придыханием произнесла женщина, — я подумаю и вам сама перезвоню. Обещаю, перезвоню, — повторила она, желая отключиться. Но звонивший напоследок успел еще сообщить:
— Вы приезжали за Фулканелли. За комментариями.
— Да, да…
— Я забыл тогда сказать, что после того, как в 20-х годах XX века вышла работа Фулканелли «Тайны готических соборов», через 10 лет вдруг появилась дополнительная глава к ней «Великий Андайский крест», в которой почти прямо говорилось о скором конце цикла прецессии длиной около 13 тысяч лет. Это было первое открытое указание на то, что должно произойти уже в наши дни! Между прочим, СМИ называют это «концом света», — хотел он съехидничать, но как-то вяло; и уже почти уныло добавил: — А ведь полюса смещаются. И знаете, где был прежде Северный полюс? Где-то на 15 градусов ниже, у берегов Канады в районе Гренландии. И такая ситуация может повториться! Отсюда, из этого процесса возврата — наше сегодняшнее глобальное изменение климата!
Глава 47
Белобрысый товарищ Wolf а пребывал в раздумьях. Он боялся двух вещей: первой — того, что за ним придут те, кто призван «бороться с проявлениями экстремизма»; и второй — что за ним придут те, кто убил его товарища. Чтобы избежать подобного развития событий, молодому мужчине нужны деньги, желательно много денег, чтоб свалить в одночасье из этой многонациональной Родины. Антон злился сам на себя, и уже час как метался по комнате, словно загнанный зверь. Он отключил мобильник и перестал отвечать даже на звонки своей девушки, пытаясь сосредоточиться на самом сейчас важном для него.
В какую-то минуту в его мозгу всплыл план, достойный внимания. Антон прекратил движение, резко подвинув стул, уселся на него и забарабанил пальцами по столу, — ритмично, словно прочитывая ходы. Он вспомнил, что как-то подслушал разговор Владимира и какого-то иностранца, которого тот после звонка заносчиво представил ему как главу банка Джузеппе Бутилльоне, с которым он сам давно и близко знаком. Отчего Владимир не сохранил инкогнито звонившего, — неясно; впрочем, это можно списать на банальное хвастовство. Но Антон тогда заметил, что его друг разговаривает с итальяшкой по другому телефонному аппарату, а вовсе не по примелькавшейся трубке. И это наводило на размышления. К тому же при всей своей лояльности к Вольфу и некоторой амбивалентности ко всему, что предпринималось в их тесном неонацистском кругу, Антон вовсе не был так прост, чтобы не прочесть номер входящего, когда Владимир оставил без внимания на короткое время тренировки свою кожанку с телефоном. Таинственный номер Антон зашифровал, как смог, в своем мобильнике и теперь, желая позвонить незнакомцу, должен просто переставив нужные цифры, набрать точный номер и…
Итак, что сулила подобная самодеятельность?
Прежде всего, Белобрысый должен сформулировать деловое предложение, на которое банкир «поведется»; а «повестись» он мог только на слова, что он, товарищ Wolf а, знает, где спрятана ценная вещь, которую носил при себе пожилой господин, убитый на Новом Арбате, чьи последние минуты жизни он лично созерцал из окна ближайшего кафе. О заинтересованности в этой вещице иностранного лица Антон понял со слов, произносимых подельником при том подслушанном таинственном разговоре.
Но стоит ли идти на такой отчаянный шаг? Ведь не имея никакого понятия о том, что за предмет ищет господин хороший, не зная наверняка, что тот не имеет прямого отношения к гибели Wolf а, можно и головой поплатиться. Да, риск велик, но кто не рискует, тот не пьет шампанского: примитивно, но весело, — подумал Антон, и решил набрать номер.
…После того как незнакомец, явно волнуясь, сказал, что по просьбе Вольфа присутствовал на Новом Арбате как раз в момент гибели пожилого немца, банкир перестал раздражаться по поводу того, откуда у звонившего ему человека его личный номер. Выслушав сообщение, он договорился о встрече с ним и, отключившись, положил трубку прямо перед собой, сосредоточенно разглядывая блестяще-черный корпус телефона. «А вот и ниточка от фон Краузольда, и послание от милого Wolf а, земля ему прахом… нет, пухом…», — проговаривал про себя Джузеппе Бутилльоне, прогоняя и компонуя одну мысль за другой.
Прошло сколько-то времени и он попросил секретаря вызвать его машину.
… как только представительское авто главы московского банка «Сантандер» выехало с охраняемой территории бизнесцентра «Зенит-Плаза», за ним, поодаль, пристроился автомобиль, — один из тех, что не так давно встречал «испанского туриста» в аэропорту российской столицы. В салоне автомобиля, кроме водителя, сидели генерал с оперативным псевдонимом «Дед» и женщина обычной внешности с чуть уставшим выражением лица, которую Звездочет представлял своей подруге как Ларису Ивановну.
Водитель совершал привычные маневры, полагаясь на интуицию и навыки, прекрасно понимая, что нельзя попадаться в поле зрения того, кто представлял интересы иностранного банка Santander. Однако банкир и так был занят своими мыслями, чтобы обращать внимание на снующие по забитым трассам Москвы машины. Проскочив первый ориентир — станцию метро «Строгино», автомобиль, петляя, помчался в сторону улицы Намёткина, где в высотном здании головного офиса «Газпром» только один из громадного множества белых воротничков, один-единственный из всего офисного планктона готовился принять ценную информацию.