Я встал и покачал головой:

– Нет.

Это была ложь.

– В таком случае можете его забрать, – разрешил Стоктон. – Но я получу копию отчета.

– Договорились, – подтвердил я.

– С Новым годом, – сказал он и направился к своей машине, а я – к «хаммеру».

Я набрал номер 10-5, что означало: «Требуется машина „скорой помощи“», и велел своему сержанту отправить вместе с машиной двоих дежурных, чтобы переписали и собрали вещи Крамера, а затем отвезли ко мне в кабинет. Потом я устроился на водительском сиденье и стал ждать, когда уедут парни Стоктона. Я проследил за тем, как они скрылись в тумане, вернулся в номер и нашел ключ от машины Крамера, которым открыл взятый им напрокат «форд».

В нем ничего не оказалось, кроме запаха чистящего средства для обивки и копии квитанции на прокат машины. Крамер взял ее в четырнадцать тридцать в международном аэропорту Даллес, расположенном неподалеку от Вашингтона. Он расплатился карточкой «Американ экспресс» и получил скидку. Пробег на момент получения им машины равнялся 13 215 милям. Сейчас на одометре значилось 13 513, это означало, что он проехал 298 миль, иными словами, отправился сюда прямо из аэропорта.

Я убрал квитанцию в карман и закрыл машину. Проверил багажник – он был пустым.

Ключи отправились в мой карман вслед за квитанцией, а я двинулся на другую сторону улицы, в бар. С каждым шагом музыка становилась все громче. Примерно за десять ярдов я почувствовал запах пивных паров и сигаретного дыма из вентиляторов. Пройдя между припаркованными машинами, я нашел вход в бар – надежную деревянную дверь, плотно закрытую, чтобы внутрь не попадал холод. Я потянул ее на себя, и в меня ударила волна шума и горячего воздуха. Внутри кипела жизнь. Я увидел около пятисот человек, черные стены, ярко-красные прожектора и зеркальные шары. В задней части на площадке стриптизерша, голая, но в белой ковбойской шляпе, ползала на четвереньках по кругу, собирая долларовые бумажки.

За конторкой у двери устроился крупный парень в черной майке. Его лицо пряталось в глубокой тени. В луче прожектора я разглядел, что грудь у него размером с нефтяную бочку. Музыка была оглушительной, посетители набились в бар, точно селедки в бочку, плечо к плечу, от стенки до стенки. Я шагнул назад и отпустил дверь, которая тут же закрылась. Несколько мгновений постояв на холодном воздухе, я пошел назад, пересек улицу и направился в контору мотеля.

Это было довольно мрачное место. Флуоресцентные лампы заливали комнату зеленоватым светом, кроме того, сюда доносился шум автомата по продаже кока-колы, стоящего сразу за дверью. На стене висел телефон-автомат, под ногами у меня был старый, выцветший линолеум, а у другой стены притулилась конторка в половину человеческого роста, обитая панелями из искусственного дерева – такие по большей части используются в подвалах. Портье сидел на высоком табурете за конторкой. Это был белый парень лет двадцати с длинными сальными волосами и безвольным подбородком.

– С Новым годом, – сказал я.

Он ничего не ответил.

– Ты взял что-нибудь из номера, в котором лежит труп?

Он покачал головой.

– Нет.

– Повтори.

– Я ничего не брал.

Я кивнул, потому что поверил ему.