– А также мне сообщили, что он не один раз наведывался к вам в гости, – продолжал наседать Лейтон.
– Ого, так за мной установлена полноценная слежка? А тебе случайно не сообщили во сколько я принимаю душ и не составили расписание моего туалета?
Да как он смеет, мерзавец! Установил за мной слежку как за неверной женой, а сейчас ведет себя так, будто поймал меня с поличным. Так хотелось хлобыстнуть по его наглой физиономии, но я еще не все сказала:
– Дорогой сэр Лейтон, а я нахожусь в статусе вашей невесты или жены, что бы вы сейчас имели право обвинять меня в измене? Да я даже любовницей вашей еще не являюсь! Напомню вам, что свой отрицательный ответ я планировала вам дать по приезду. Только вот вы все не приезжали, а жизнь то продолжается.
Лейтон сжав кулаки, резко встал с кровати и отошел к двери. В сердце стало неожиданно больно и я чуть было не кинулась за ним как дура. Ком в горле мешал мне дышать и в глазах все плыло. В комнате повисло невыносимое напряжение.
– Значит ваш ответ отрицательный, мисс Миллер? – ледяной голос пронзил все моё тело.
Может я зря так сказала? Это обида говорила за меня. Он же пришёл ко мне в конце концов, значит у него есть чувства. Но эта его слежка за мной буквально вывела меня из себя. Если его люди круглосуточно следили за мной, неужели он не мог передать мне письмо через них?! Медленно вздохнув, я пыталась анализировать и заглушать свой гнев. Наши ссоры могут обернуться моим очередным приступом, которого между прочим давно не было. Но я была совсем не уверена в том, что я излечилась от этого недуга. Моя гордость и задетое самолюбие говорили мне отказать Джону. Но моё сердце так страдало и страх сковывал, напоминая о приступах. Мои раздумья прервал равнодушный голос:
– Так что же вы решили?
Наконец переборов себя, я зажмурила глаза и сказала:
– Я хочу быть с тобой. Но я совершенно не вижу желания с твоей стороны. И я искренне не понимаю, почему ты приставил людей следить за мной. И почему, ты не мог через них передать мне письмо?
Взгляд Джона заметно потеплел и он наконец отпустил ручку входной двери.
– Мадлен, пойми, это опасно. Моего человека могли засечь, понимаешь? Операция, над которой мы сейчас работаем, она очень важна и подготовка заняла несколько месяцев. Любая мелочь, вроде письма, может стать для нас роковой ошибкой. Пойми прошу.. – мужчина наконец смягчился и присел обратно ко мне на кровать. – А человека я приставил, что бы ты была в безопасности.
Тяжело вздохнув, я посмотрела в его наполненные страстью глаза и сказала:
– Но сейчас ты понимаешь, что стоило твое молчание? Не хочу подрывать вашу операцию, но я прошу тебя, любимый…
Джон странно отреагировал на мои слова и подвинулся ко мне в плотную, снова заключая в объятия. Он шептал, согревая своим обжигающим дыханием:
– Любимая, я все это время буквально сходил с ума без тебя. Мне казалось, что я умру если не увижу тебя и не прикоснусь с твоей бархатной коже.
Его руки нежно гладили мои оголенные плечи и шею, вызывая дрожь во всем теле.
– Когда наша операция перенеслась в Шеффилд, я одновременно был безумно счастлив, что наконец увижу тебя и жутко опечален, потому что боялся, что ты можешь стать жертвой этого безумца, которого мы пытаемся поймать уже который год.
– Безумец?
– Я пока не могу тебе рассказать обо всем. Но могу обещать тебе, что он не получит и волоска с твоей головы.