Не дав мне ответить, сразу же двинулся вниз по ступеням. А вот на лице Измайлова отразилось плохо скрываемое злорадство. Дождавшись, пока профессор спустится на пролёт вниз, парень тихо прошипел.

— Конец тебе, пентюх! У Корсакова каждый второй подыхает.

От висящего рядом с ним призрачного ястреба, до меня добралась вспышка ярости. Если я верно понял мыслеобраз, который он мне передал, птица предлагала разорвать наглецу глотку. Будь на моём месте Марс, он бы наверняка согласился. Хотя, нет. Боюсь, мой яростный брат вообще не добрался до этого места. Он наверняка попытался бы убить городовых. Более того, скорее всего благополучно провернул это и сейчас скитался бы по чужим улицам, обагрённый кровью.

Но я Меркурий. А значит поступлю иначе.

— На твоём месте, я бы задался вопросом о том, кем становятся те, кто выживает? И насколько жестоко они потом мстят своим врагам?

Тот уже открыл рот, чтобы выплюнуть новую порцию слов, но мои фразы заставили его осечься. Чуть поменявшись в лице, с каким-то странным выражением уставился на меня. Я же, наконец заставил слабую плоть двигаться и прошёл мимо него в полутёмный коридор.

Когда уже оказался там, за спиной послышался громкий шёпот Ростовцевой.

— Ты совсем идиот? Не слышал, что он сказал про цвет? Афеев видел расцветку твоей печати. Понимаешь, что это значит?

С этим я похоже прокололся. Хотел придать дополнительного веса своим словам, но на деле лишь попал в поле зрения одного из местных учителей.

Замедлив шаг, я отправил вперёд призрачного ястреба. Тот промчался на несколько десятков шагов дальше и быстро вернулся, зависнув в воздухе рядом со мной. А по связывающей нас нити силы пришла мысль о том, что врага не обнаружено.

Божественный спутник, возникший волей случая — такое бывало и раньше. Но если подумать, подобные ситуации можно пересчитать по пальцам одной руки. Этот же ещё и успел спасти мою жизнь.

Я на ходу повернул к нему голову. Стоило придумать ему имя. Только вот какое? На ум пришли пропавшие сандалии и я сразу же определился.

— Будешь Сандалом. Не самое плохое имя, согласись?

На мой тихий шёпот, ястреб никак не отреагировал, продолжив тихо двигаться рядом. А спустя пару десятков шагов, я снова отправил его вперёд, разведать обстановку. На этот раз там виднелось что-то вроде освещённого холла, а снова сталкиваться с людьми в мои планы никак не входило.

Впрочем, там никого не оказалось. Если тут и отдыхали студенты, то шум и крики в районе лестницы заставили их разойтись.

Оставалась ещё одна проблема — я не понимал, куда идти дальше? Судя по всему, смертный жил на этом этаже. Но где именно? Дверей вокруг была масса и его комната могла оказаться за любой из них.

Решение оказалось неожиданно простым — когда я в очередной раз задумался о том, как бы отыскать место, где жил бедолага Афеев, Сандал внезапно устремился вперёд.

Через какое-то время от него поступил сигнал узнавания, а потом ястреб вернулся и начал настойчиво передавать мысль о том, чтобы я следовал за ним.

Интересно, как у него сформировалось сознание? Обрёл разум за счёт божественной силы? Или отголоски ритуала и сила Юпитера притянули чью— то душу, запихнув её в этот сгусток моей мощи, что обрёл форму призрачной птицы?

Когда я добрался до нужной двери, то внезапно обнаружил, что та заперта. К счастью, в кармане штанов нашёлся ключ и через пару секунд я оказался внутри.