В ушах завывает ветер. Солнце окончательно погружается за горизонт, и мир накрывают тени. Противоположный берег резво приближается. Я лечу в воздухе по широкой дуге, а глаза фиксируют, как один из стражников, засевших в башне, ссыт прямо из бойницы. Я рискую жизнью, выполняя сложнейший трюк, а он ссыт! Сука!

Покрытая травой земля прыгает в лицо, и я едва успеваю врубить Пёрышко. Ухожу в кувырок, гася инерцию и всё равно всё тело ухает так, что клацают зубы.

Вам нанесли 2 978 единиц урона

— Эй, Хуго, ты видел это? — гундосый окрик выбивает меня из адреналинового шока.

Семь секунд.

Голос раздавался у меня над головой. Из той самой бойницы с писающим мальчиком. Жаль Самсона рядом нет, чтоб пасть ему порвать.

— Чё тебе, придурь?

Шесть секунд.

— Там что-то пролетело, кажись. Посвети-ка.

— Мамаша твоя пролетела, бедная женщина. Чайка это была. Или ворона.

— Капитан говорил проявлять бдительность! — возразил Хуго.

Три секунды.

— Не беси меня, пока я тебя не столкнул. Скажу, что поскользнулся. И никто даже проверять не будет, зная твой кретинизм.

Две.

— Клаус, ну посвети. А, хер с тобой. Я сам.

Одна.

Из бойницы высунулась рука с факелом, а я скользнул в стелс.

— Ну, нашёл своего лазутчика? — загоготал Клаус.

Я лежал в траве и старался даже не дышать.

— Когда-нибудь найду! — обиженно буркнул Хуго.