Я скривилась, и, схватив Анхеля за руку, потащила его к столу, где сидел мрачный некромант.
— Садись! — я довольно грубо усадила его на лавку и села напротив. — Анхель, я на тебя намордник одену, честное слово…это что за шоу такое было?
— А что? — Анхель усмехнулся. — Ревнуешь?
— Ага, аж пятки вибрируют, — мрачно фыркнула я. — Ты мне зубы не заговаривай! Ты приехал и уехал, а наша Розана будет тут убиваться по твоей слащавой физиономии. Так что…
— Не горячитесь, леди Ривиэль, — остановил меня Анхель. — Это тонкий расчет…
— И на что он направлен? — я удивленно приподняла бровь.
— Как на что? — влез некромант. А я даже не обращала внимания на него… — На бесплатную еду. Это все что его интересует!
Я перевела взгляд на Анхеля, но он не думал возражать. Осталось лишь просто тяжко вздохнуть…
Вскоре перед нами стали ставить блюда…да, хозяйка расстаралась вовсю! Большой окорок, миска с тушеными овощами, три вида колбасы, печеная рыба, ржаной хлеб, только из печки, кувшин вина и пива, и довершал образ нашего скромного застолья, фрукты, порезанные в форме сердечек…
Я сердито взглянула на Анхеля, но он уже уплетал за обе щеки.
Некромант налил себе кружку вина и опять ушел в себя. Вскоре к нам вышла раскрасневшаяся хозяйка, и, подставив стул к нашему столу, скромно села, ласково наблюдая, как Анхель уплетает все, что видит.
Я решила прервать ее эротические мечты, судя по взгляду на брата некроманта, и обратилась к ней.
— Уважаемая Розана, я хотела с вами переговорить, о семье Савраски…помните?
— А? Ах да, конечно. Спрашивайте госпожа.
— Так вот…вы тогда мне сказали, что он полукровка и что его мать умерла. А отец? Что об отце слышно?
— Ой… — женщина вздохнула и, подперев щеку рукой, взглянула на меня. — Да что…только то, что сами люди говорили. Батька его, был ведь простым стражником. Там у них…в лесу-то. Ну и запал на принцессу, то ли на какую-то знатную девку. Влюбился, значит. А у них там ведь строго с этим…это мы, думаем, что эльф, он и в Элдории, эльф. Но нет. Не знатный, значит, не имеешь права.
Ну и вот…убежали они вместе с этой эльфиичкой. Да тока не далеко. Догнали. Папашку нашего Савраски осудили, косы ему обстригли его, и отправили из леса. А жить-то как-то надо! Вот и пришел к нам в городок. Бродяжничал, спал на помойке. Все думали, свихнулся, хоть и эльф. По — нашему ведь ни бельмеса не говорил! Все на своем чирикал! Кто ж разберет, что он там хочет! А мать Савраски была единственной, кто у нас в городе хоть немного, но знал язык-то этого эльфа! Говорят, сама выучила…
И взяла она его к себе. Жила одна, простой цветочницей работала. И научила ж его, на свою голову нашему языку! Он ей наплел, какой он бедный да несчастный! Что спасла, мол, его. И что он женится на ней! А она ушки-то развесила. Влюбилась, как кошка! Говорят, везде он пробовал работать, да только, что с эльфа возьмешь? Кроме как из лука стрелять, да охранять, ничего больше не умеет! Но повезло ему…нанялся в обоз с товарами охранником. Все письма с дороги писал…ой! Какие слова говорил он ей…!
— Люблю, куплю, поедем? — усмехнулась я.
— Да-да! Так и есть! — закивала женщина. — И знаете, прижился он у нас! Вот прижился. Вроде все уже думали, что хорошо, они живут, и достаток есть, и оба такие счастливые…год прошел.