Сильный кузен Руен, который сбежал в горы, когда ему было двенадцать, и вместе со своими братьями сформировал охотничье племя. Они до сих пор живут в тайном месте у туманного подножия хребта Таламасса, куда даже мидриане не осмеливаются идти.
Я скучаю по своей нежной подруге Сане, которая была на шестом месяце беременности ребенком от мидрианского солдата, когда меня забрали.
Их всего несколько человек.
Это правда, что отчаянно тоскую по Коморскому лесу. Я бы отдала все, чтобы увидеть его снова, хотя жизнь там, будучи тигландером, ближе к аду на Земле. Войска Хоргуса поймали нас в ловушку, как светлячков в банку.
Мы медленно задыхаемся.
Наверное, на моем лице отражаются все мысли, потому что демон кивает:
— Они уничтожат это место, ты же знаешь.
— Что? — От ужаса внутри все скручивает.
— Разве ты не задумывалась о последствиях своих действий?
— О-о чем ты говоришь?
— Месть порождает месть. Я знаю мидриан. Прошлой ночью ты запустила цепочку событий, которую уже невозможно остановить. Многие умрут в грядущей войне. Они сотрут всю твою деревню с лица земли.
— В-война? — Я смотрю на него, едва понимая его ужасные слова. Как он может говорить все эти вещи и оставаться таким совершенно бесстрастным, как если бы заботы и трудности обычного народа так мало для него значили?
— Хоргус мертв. Его наследник не опытен. Те, кто выступал против его правления, постараются быстро мобилизоваться, прежде чем Кроген сможет укрепить свою власть. Но у Крогена есть другие планы. Молодой выскочка не скрывал, что хочет построить мост через Разлом и вторгнуться в Северные земли. Знаешь ли ты, что это значит?
Я медленно качаю головой, не в силах произнести ни слова. Я ничего не знаю о политике Срединного Разлома. Во дворце я была так закрыта от всего этого. Каждый миг моего дня строго контролировался. Они говорили мне только то, что хотели, чтобы я услышала, и позволяли увидеть только то, что хотели, чтобы я увидела.
Когда я решила убить Хоргуса, то всегда думала, что получу благословение моего народа. Они проклинали его имя и тысячи раз желали ему смерти.
Но теперь, когда дело сделано, наступает холодная, суровая реальность.
В мидрианской империи не бывает счастливого конца.
— Ты должен вернуть меня обратно, — говорю я, из-за паники повышая голос. — Верни меня обратно во дворец.
— Что бы тебя казнили? Зачем мне это делать?
— Мне все равно. — У меня нет выбора. Если это спасет мою деревню от гнева империи, я вернусь туда тысячу раз. — Отпусти меня. Какой смысл держать меня здесь? Я не представляю для тебе ценности. Посмотри на меня. — Я указываю на свое лицо. — Ни один здравомыслящий человек не захочет Отмеченного… и тигландера.