Вода становится бурной. Я притягиваю тигландер к себе, поддерживая её голову, чтобы защитить, когда нас подхватывает течение.
Девушка больше не борется. Вероятно, снова потеряла сознание. Обычные люди не чувствуют себя хорошо, когда лишены кислорода.
Я могу продержаться немного дольше, но даже мне придется в конце концов подняться на воздух.
Нетерпение грызет меня.
Она действительно могла здесь умереть
Вода начинает булькать, и нас внезапно всасывает в яростный поток.
Мы падаем. Я обвиваюсь вокруг девушки, пытаясь защитить её хрупкое тело. Я могу противостоять ударам и силам природы намного лучше.
Словно, чтобы доказать свою правоту, меня ударяет спиной о твердый выступ.
Боль пронзает нижнюю часть моего тела. Я игнорирую её.
Мы с шумом выпадаем. Поток белой пузырящейся воды льется на нас, отбивая словно тысяча кулаков. Я глубоко вздыхаю и сильно отталкиваюсь, отодвигая нас от потока.
Мы плывем по течению.
Я двигаю ногами, пока вода не успокаивается, пока не вижу, как над нами мигают огни города, а рев воды не превращается в фоновый шум.
Мы плывем по глубокой, широкой реке. Это Сял, самая длинная река в Срединном Разломе.
Артерия, которая поддерживает жизнь в Мидрии.
В середине вода обманчиво неподвижна, но глубже под поверхностью скрываются опасные течения. Я должен вытащить нас отсюда.
Держу голову тигландер над водой, ожидая, пока она прокашляется, прохрипит, выдохнет, что угодно, но та не издает ни звука.
Она опасно холодная. Её грудь неподвижна. Она не дышит. Дерьмо. Я прижимаю пальцы к её шее и нащупываю пульс. Он слабый, но все еще есть.
Нужно вытащить её отсюда.
На одной стороне реки находится грязный берег, усыпанный вынесенными обломками и мусором из города. Покрытые водорослями каменные стены возвышаются над ним, непроницаемые темноте.
Эта сторона не подойдет. Даже я не смог бы взобраться на нее без специального оборудования.