Как только в их поле зрения появилась небольшая группа солдат противника, разведчики сразу отступили, не пытаясь атаковать, захватить и взорвать склад. На следующий день РП 426 стрелкового полка (далее — сп. — Прим. автора.) под командованием младшего политрука Пенькова заметила у озера вражескую палатку и возле нее несколько финнов. Но вместо решительного нападения для захвата пленных Пеньков и его бойцы ограничились лишь пассивным наблюдением. Подобные факты происходили в других частях 88 сд. Оценивая действия своей разведки, комдив полковник Соловьев подверг их резкой критике:

«2. (…) Совершенно отсутствует сочетание наблюдения и налета разведчиков на пр-ка. Ночные поиски почти совершенно отсутствовали, проводившиеся в отдельных случая были организованы плохо и результатов не дали (…)

В силу этого частями дивизии захвачено весьма ограниченное количество пленных, что не позволяет сделать точный вывод о нумерации и количестве отдельных группировок пр-ка действующего перед нами.

3. Разведка, как правило, ведется не глубоко от переднего края обороны. В глубину обороны пр-ка разведгруппы, как правило не проникают, если и проникают, то безрезультатно, оставляя в руках пр-ка убитых, а иногда и раненых бойцов. Проникновение в тыл, нападение на обозы, штабы и коммуникации пр-ка — почти отсутствуют»[44].

В своем приказе Соловьев потребовал срочно укомплектовать состав разведорганов и подразделений дивизии «лучшим составом из проявивших себя в боях», а неспособных к разведке — «нерешительных и трусливых» — убрать. Не обошел вниманием комдив и работу штабов:

«Командирам частей или НШ ставить задачу по разведке. Разведка должна быть подготовлена самым тщательным образом: выбран объект разведки, составлен план, организовано наблюдение, изучены подступы действия разведгруппы, организуя при выполнении трудных задач предварительн. занятие. Шире практиковать ночные поиски

По выполнению боевой задачи обязательно производить разбор действий разведоргана, отмечая положительные стороны и особенно заостряя внимание на неправильных действиях» [45].

Претензии полковника по организации разведки справедливы. Порой разведчики были настолько плохо ориентированы в своих действиях, что это приводило к трагедиям. К тому моменту на СФ уже был ряд инцидентов, когда советские РГ вели бои друг с другом, принимая своих за врагов. Так, 14 июля 1941 г. разведка 1 танковой дивизии (далее — тд. — Прим. автора.) обстреляла наблюдательный пункт 369 гаубично-артиллерийского полка, убив одного красноармейца и ранив другого.

Действительно, кадровая проблема стояла остро. Справедливости ради отметим, что упомянутый политрук Пеньков, вероятно, не слишком много понимал в разведке. Прибыв на фронт 12 августа 1941 г., он уже через три дня возглавил разведроту 426 сп после смерти ее командира. Исполняя обязанности комроты, Пеньков старался как мог — даже лично выходил на задания с РГ. Правда, результата это не принесло: неподготовленных бойцов возглавлял неопытный командир. В итоге он еще не раз вызывал нарекания со стороны начальства. К примеру, 7 октября во время ночного поиска разведчики Пенькова по незнанию вышли на минное поле и подорвались на нем. Этот инцидент вызвал новые разбирательства с разведкой 426 сп со стороны командования 88 сд.

Советский солдат конвоирует немецкого пленного в Сталинграде

Ситуацию с кадрами демонстрирует и случай с разведкой 123 сд ЛенФ на Карельском перешейке. 11 октября 1941 г. в штаб дивизии поступило донесение командира 255 сп майора Лукшина. В нем комполка сообщил, что 9 октября по его распоряжению командир и политрук 7 роты отобрали для взятия языка группу из четырех человек во главе с сержантом Василием Лапшиным. По словам Лукшина, все четверо уже ранее ходили в разведку и перед очередным выходом заявили: «Пока не выполним задачу, не вернемся». Но к указанному сроку группа так и не вернулась. Комроты и его политрук были убеждены, что отобранные ими бойцы не станут сдаваться в плен. Но это мнение оказалось ошибочным, так как в тот же день группа Лапшина была обнаружена и пленена финнами.

Командир 255 стрелкового полка Иван Лукшин

Знакомство с биографическими данными сержанта Лапшина и трех его товарищей говорит, что они не были опытными разведчиками. Трое из них были призваны в Красную Армию лишь в августе 1941 г. и большого боевого опыта не имели: иначе говоря, в разведку пошли недавно ставшие солдатами председатель колхоза, автосварщик, слесарь и сотрудник НКВД, то есть неподготовленные бойцы. Но к тому моменту в 255 сп других и не было. Как свидетельствует распоряжение майора Лукшина от 12 октября, его комбаты не выполнили приказ о создании при батальонах групп разведчиков, которых было бы можно использовать по прямому назначению, поэтому за языками им приходилось посылать неопытных красноармейцев.

Стоит отметить, что упомянутые 88 и 123 сд, в отличие от других соединений Красной Армии, имели боевой опыт в Советско-финскую войну. Однако, как видно из приведенных примеров, даже в них с разведкой дела обстояли далеко не лучшим образом.