— Нет.

Еще горше становилось мне от шуток Мохамеда.

— Мариату, ты теперь солидная женщина, — смеялся он. — Зачем тебе путаться с сопляками вроде нас? Сиди дома со взрослыми, корми ребенка, мы о тебе позаботимся.

Желание присоединиться к кузенам было столь сильно, что однажды утром, покормив Абдула, я отдала его Фатмате, поднялась и объявила:

— Завтра я пойду в город с остальными.

— Нет, не пойдешь, — запротестовала Мари. — Ты нужна сыну.

— Меня беспокоит, что вы с Абдулом не сближаетесь, как должно матери и ребенку, — вмешалась Абибату. — Мальчик проводит больше времени с нами. — Она показала на себя, Мари и Фатмату.

Тут от входа в палатку донесся чей-то голос:

— Я пойду с Мариату.

Мы все в испуге обернулись. Упершись руками в широкие бедра, перед нами стояла Мабинту.

Старая Мабинту жила в другой комнате нашей палатки. Мятежники не покалечили ее, но сожгли дом, и вместе с односельчанами она пришла из своей деревни во Фритаун. Мабинту очень скучала по дочери, которая жила в деревне мужа на севере Сьерра-Леоне.

— Если бы я могла добраться до ее деревни без страха нарваться на мятежников, завтра же пошла бы! — говорила старуха.

Мятежники до сих пор захватывали деревни, хоть и реже, чем раньше. Судя поданным, поступающим во Фритаун, число убитых и раненых тоже сокращалось. Тем не менее силы ЭКОМОГ просили сьерра-леонцев не передвигаться по основным дорогам и западным районам страны на случай внезапных атак.

У Мабинту в лагере особых дел не было, поэтому она периодически помогала мне с Абдулом — купала малыша в большом пластмассовом тазу и пела ему колыбельные на темне.

— Я пойду с Мариату, — повторила Мабинту. — И присмотрю за Абдулом, пока она собирает деньги вместе с друзьями. У нас в деревне я готовила, шила, помогала ухаживать за детьми. Многим малышам я была бабушкой. А сейчас только сижу и смотрю, как готовят молодые женщины.

Я подбежала к Мабинту и обняла ее.

— Спасибо! Спасибо! — снова и снова повторяла я.

Мари, Фатмата и Абибату одновременно всплеснули руками, сдаваясь.

— Мариату, ну что нам с тобой делать?! — воскликнула Мари.

На следующий день возобновились мои будни попрошайки. По утрам меня будила Адамсей. Если Абдул еще спал, я выбегала на улицу и чистила зубы, и лишь потом будила сына. Потом я его кормила и вместе с Адамсей, Ибрагимом, Мохамедом и Мабинту выбиралась из лагеря.