Время понемногу замедляется.

Полтора метра до иглы. Шляпка краснеет как налитая солнечным светом клюква среди пушистых кисточек мха – тонкий столбик надежды на победу, надежно утопленный в мягкой земле. До него всего один прыжок, пара шагов или пять ползков – только бы не заметили. Я стараюсь не показывать направление, а медленно отползаю. Прочь от оборотней… и ближе к игле.

– А хочешь стать таким же бесом? – спрашивает оборотень и шагает ко мне.

Второй же принюхивается, блестящий нос подергивает под дуновения ветра.

– Нет! Не-е-ет! Мама-а!! – пищу я и отшатываюсь от нависающей глыбы мышц.

Получается выиграть ещё полметра – протяни руку и возьми, но внезапно гулко ухает земля. Возле перепачканных рук вырастает нога перевертня, по ней струятся взбухшие вены, которые бечевками перетягивали мохнатый ствол.

Цель так близка, но нельзя показывать вида, нужно продолжать играть. Я испуганно сжимасюь, остальными чувствами ощущая склонившегося оборотня. На плечо ложится лохматая лапа с острыми когтями, словно выструганными из крепкого дерева и опущенными в черный лак. Крючковатые пальцы похожи на толстые ветви вяза, крупные, шершавые. Спинным мозгом я ощущаю, как оборотень приготовился вцепиться в шею «беззащитной» жертвы, но его тяжелая лапа слегка подталкивает мое тело вниз. Я этим не преминул воспользоваться.

Нырок головастиком в подрастающую траву, и кончик носа почти упирается в шерсть на мускулистой ноге. Запах мокрой псины ударяет по обонятельным рецепторам.

Взгляд падает на красного муравья, который спешит по своим делам и перебирается через жесткие волоски. Вот ему-то совсем наплевать на двух громадин в синем небе – он тащит соломинку.

  Руки скользят вперед, животом я ощущаю выпирающий из земли корень. Дождевым червем в руку скользит холодный стержень.

Есть!

Теперь я вооружен и даже опасен, хотя и подвываю от ужаса.

Играть! Всё для благодарных зрителей! Всё для Игры!

– Тля! – гремит надо мной так, словно небольшой обвал случился в горном ущелье. – И ты хотел заступиться за девку, когда сам себя не в силах защитить? Ты не достоин человеческой смерти и будешь раздавлен как насекомое, как вонючий клоп.

Нога убирается, пора!

Выдох!

Время замирает, застывает в воздухе тополиная пушинка, еле-еле поднимаются крылышки у пролетающей мимо стрекозы. В её фасеточных глазах отражается поднятая лапа оборотня, словно танцующий ухарь выделывает коленце и замер, прежде чем топнуть о землю; отражаюсь я, что застыл под лапой; отражается второй оборотень, который скалится в стороне.

Окружающий мир покраснел…

Я перехожу в режим охотника…

Перекатываюсь на спину и выстреливаю правой рукой! Как раз в точку на ноге, которая парализует волосатую конечность. Как на тренировке – удар и тут же откат от чудовища.