Хотелось бы посмотреть на наши лица со стороны. Лица матерей, покрытые шоком, хлопающие глазами и поглядывающие нерешительно на мужей, чтобы они разрешили накаляющуюся ситуацию. Взгляд Дато — не удивленный, не имеющий ничего против, немного похотливый. Мужчину забавлял выпад сына, ему было интересно, чем все закончится. Вот кто в семье — чудовище. Лицо моего отца, с надеждой вглядывающегося в меня, надеясь, что я соглашусь. И мне стало так противно. Неужели это мой отец?
— Даня, ты чудовище! — Нана буквально шипела. Но Джо только приподнял бровь, не отрывая от меня взгляд. Ему было безразлично, что они скажут и сделают, он ждал моего ответа.
— Нет. Мой ответ нет! — практически прокричала я, выскакивая на ноги и переворачивая бокал вина на себя.
— Я даю тебе еще один шанс для ответа, Эмма. Иначе твои родители будут на улице, а ты все равно пойдешь со мной. — он подался вперед. Никому кроме нас не было понятно так происходящее. Никто больше за столом не знал, что между нами. — Теперь не будет нежности.
— Джо! — я сжала кулаки и хотела прямо здесь попытать объяснить. Но что? Что просто согласилась на ужин ради отца? Тогда почему не сказала? — Даже объяснять ничего не буду! Кто ты такой, чтобы так обращаться и говорить со мной? Конюх драный! Иди паси кобыл своего уровня в другом месте. Может кто-то другой согласен быть с больным на всю голову ублюдком вроде тебя. Ты же садист!
Я говорила и говорила, не отдавая отчета, что только злю его сильнее. А меня никто не будет защищать от него.
Понедельник. Вечер.
Джо.
Во мне кипело все от ненависти. Моим первым желанием было приехать к ней домой и придушить суку, лживую продажную шлюху, которая строила из себя благородную девицу. Смотрела мне прямо в глаза и нагло врала.
Мы никогда не были близки с этим куском дерьма, называющим меня своим сыном. Я старался делать вид, что уважаю его, ради матери. Но последнее время, мне было сложно делать, даже это.
Дато пригласил меня к себе в кабинет, чтобы поговорить о мужских делах. Такие разговоры никогда не заканчивались ничем хорошим.
— В знак примирения, я решил подарить тебе новую игрушку, красивую куколку. Тебе понравится такая! Она в твоём вкусе. — мужчина щёлкал в воздухе своими жирными пальцами, делая вид, что облизывается.
— Ты, наверное, перепутал меня с Наной. Не играл никогда в куклы. — отрезаю, не желая играть в его грязные игры.
— Да брось, ты понял о чем я, эта кукла особенная. Ее отец уверяет, что она ещё девственница, и внешность просто закачаешься! Дарю! Я мог бы взять себе, но отдаю тебе, знаю же, как ты реагируешь на рыженьких. Есть у тебя такой пунктик. Но взамен, ты перестанешь мешать мне! Будешь вести себя хорошо. — Дато смеётся, вызывая у меня оскомину. — Делай с девкой, что хочешь, хоть прибей. Отец у нас на крючке, он продаст ее с потрохами.
Он нашёл в телефоне фото девушки и протянул мне. Я даже не хотел смотреть туда, пока не увидел краем глаза знакомую шею с рыжим завитком. На фото была Эмма. В кремовом платье и пуантах, одна бретелька съехала сексуально до середины руки. Это фото было с фотосессии, оно было откровенным и явно личным. Я видел профили в ее социальных сетях, там было все прилично.
— Откуда такие фото? — меня выдаёт взволнованный голос, мне не удаётся сдержать себя в руках при виде Эммы.
— Ее отец согласен на все, чтобы уладить проблемы. Он по уши затоплен дерьмом. Его дача заложена ещё год назад, накоплений ноль, квартира стоит три копейки. Этот дурак хотел прокрутить у меня под носом махинацию, ну я присек. Не люблю воров, ты же знаешь.
Ублюдок продавал дочь за свой долг. А куколка так говорила о своих родителях восхищенно, что я завидовал ей. Хотел такую же крепкую семью. Не хотелось бы ее разочаровывать. Нужно уладить вопрос с долгом отца так, чтобы она не узнала ничего.
— И как к этому относится девчонка? Счастливо ждет меня? — с вызовом бросаю телефон на стол. Эмма никогда не пойдет на это, пусть даже не надеются.
— Она любит дорогие шмотки и богатеньких мальчиков, поэтому согласна предоставлять любые эскортные услуги. Отец уверяет, что на мази. — слова Дато меня коробят.