— Паладин, но лучше называйте меня Джастин.

— Стивен, — представился раненый.

— Кевин, — представился другой наемник.

— Генри! — радостно представился мальчишка.

— Вильям, — сдержанно представился старик.

— Нечасто увидишь, что кто-то осмеливался назвать ребенка в честь Императора, — удивился паладин.

— Бога-Императора, юноша, — поправил Вильям, теска Бога-Императора.

Паладин не смог сдержать улыбку:

— Бога-Императора, конечно.

— У самого-то имя как у одного из Дюжины, — заметил Кевин. — Эти имена тоже часто не дают.

— Ну да, — смутился Джастин.

— Джастин… — протянул Стивен, — это же новенький?

— Ну да, — подхватил Кевин. — Он последний. Как он вообще умудрился в Дюжину вступить? Это ж привилегия для героев кризиса!

— А разве не он Владыку теней в постель затащил? — поинтересовался Стивен.

— Не, не, за Марой Ланс ухлестывал, — вступил в разговор Вильям.

— А мож, это, купил? — предположил Кевин.

— Место в Дюжине нельзя купить, — замотал головой Стивен.

— А как его взяли то тогда? Достижений нет никаких. В подземельях тоже славы никакой. Он же самый слабый из Дюжины, так?

— Но он же в Дюжине! — влез в разговор Генри. — А там сплошь герои! Заслужил!

— Малой, да что ты понимаешь… — важно сложил руки на груди Кевин. — Говорят герои — «то», герои — «это»… а жизнь… Она другая совсем. Все их подвиги преувеличены. Говорю тебе.