Да он и не хотел останавливаться.

Постоял, подумал и пошел в прихожую — еще раз убедиться, что дверь заперта надежно и случайный человек не застанет его за столь необычным делом. Вернувшись на кухню, сантиметра на три раздвинул занавеску и приоткрыл раму окна.

Снова взглянул на балкон — никого.

Почему-то захотелось узнать время — без пяти два. Хорошее время, решил старик.

Пройдя в комнату, выглянул во двор — доминошники продолжали свои схватки. Болельщики, которые ожидали своей очереди, стояли вокруг стола плотным кольцом. Вполне возможно, что и он мог бы там стоять, никем не замеченный.

— А я и стою там, — проговорил старик вслух. — И пусть кто-нибудь докажет, что это не так.

Старик вернулся на кухню, снова посмотрел в окно — на балконе никого. Тогда он, расставив ноги пошире, пристроился к винтовке. Окуляр прицела оказался как раз у самого глаза. Черное кольцо из резины мягко коснулось лба. Старик начал медленно передвигать прицел в поисках нужного балкона и вскоре нашел, узнал по цветастому халату, вывешенному на веревке. Осторожно крутнул металлическое кольцо, покрытое мелкой насечкой, навел на резкость и только тогда обратил внимание на четкое перекрестие нитей.

И в этот момент услышал позади себя хриплый крик. Он вздрогнул от неожиданности, схватился за табуретку, чтобы устоять. Сердце бешено колотилось, руки дрожали. Прошло несколько минут, прежде чем он пришел в себя, догадался — орал кот, требуя рыбы. Все правильно, подумал старик, все правильно…

Он открыл холодильник, вынул кусок вареной рыбы и бросил коту. Тот накинулся на нее с таким урчанием, будто сам поймал ее, будто это была его законная добыча. Впрочем, кот был прав, рыбу он добыл собственными усилиями.

Снова пристроившись к винтовке, старик через оптический прицел принялся внимательно осматривать, ощупывать комнату. Распахнутая балконная дверь позволяла рассмотреть ее до самых дальних углов. Плотные шторы не пропускали много света, и прошло какое-то время, прежде чем старик начал различать отдельные предметы. Неожиданно увидел прямо перед собой лицо хозяина квартиры, Бориса Чуханова. Тот сидел, развалившись в кресле, в руке его был стакан, скорее всего с вином, потому что в стороне, на низком столике, мелькнула бутылка темного стекла. Чуть опустив прицел, увидел на полу еще одну бутылку, по серебристому горлышку догадался — шампанское. Поднял ствол снова. Теперь перекрестие нитей легло как раз посередине лба Бориса.

Палец старика осторожно коснулся спускового крючка.

В этот момент Борис рассмеялся, и лицо его ушло в сторону, исчезло из поля зрения. Старик начал медленно сдвигать ствол и вдруг наткнулся еще на одно светлое, розоватое пятно. Всмотревшись, понял, что это обнаженное колено длинного студента. Мощная оптика вплотную приблизила изображение, и старик различил даже светлые волоски, складки кожи, загар. Игорь сидел в кресле, перебросив ногу через подлокотник, и его сильное молодое колено, освещенное мягким светом, было как раз под перекрестием нитей. Поколебавшись, старик снова отправился на поиски Бориса и вскоре нашел — Борис пил вино. Теперь ствол был направлен прямо в его горло. Запрокинутая голова позволяла выстрелить в шею. Разрывная пуля должна была оторвать ему голову. Но едва старик подумал об этом, что-то остановило его. Выстрелить в человека, заранее зная результат, оказалось труднее, чем он предполагал.

Старик поправил винтовку на расшитой розами подушке и отошел в сторону. Сев на пол, опустил лицо в ладони и некоторое время не двигался. Рядом терся белый кот, урчал и был, похоже, чрезвычайно благодарен за рыбу. Старик, кряхтя, поднялся, подошел к винтовке, пристроился, снова взглянул в окуляр. И первое, что он увидел, была нога Игоря. Опять колено, молодое, загорелое. В комнате, очевидно, работал вентилятор — волоски на ноге слегка шевелились под легким ветерком. И было еще одно обстоятельство, которое позволило так подробно рассмотреть ногу — она лежала неподвижно, за ней не нужно было передвигать прицел, колено устойчиво расположилось на подлокотнике кресла. В полумраке комнаты шел, видимо, неспешный разговор, и ребята, приняв позы расслабленные и свободные, наслаждались шампанским.

— А сейчас, детка, тебе будет немножко больно, — прошептал старик, и его палец снова коснулся спускового крючка. На этот раз он не прекращал нажимать на него до тех пор, пока винтовка не вздрогнула в его руках. Старик даже не сразу сообразил, что это был выстрел.

Поняв, что он все-таки выстрелил, старик быстро прошел в прихожую, снова завернул винтовку в тряпку, привинтил проволокой сбоку лопату и грабли, сверток запихнул во встроенный шкаф, заложив его лыжами, швабрами, рейками. После этого вернулся на кухню, закрыл окно, повернул ручку вниз, задернул штору.

Уже собираясь уходить, оглянулся и чуть не вскрикнул от досады — табуретка все еще стояла на столе, а сверху на ней лежала подушечка. Не останавливаясь и не отвлекаясь, старик отнес подушку на место, поставил к стене стул, сдвинул на место стол.

Прежде чем выйти на площадку, внимательно и достаточно долго смотрел в дверной «глазок», не столько всматриваясь, сколько прислушиваясь. Но все было спокойно, и он решился наконец выйти. Закрыл за собой дверь и быстро, легко, как это бывает только в минуты крайней опасности, сбежал вниз, почти не касаясь ступенек.

Выглянул во двор — не хотелось, чтобы его видели у этого дома. Но все было спокойно. Привычно ссутулившись, старик осторожно приоткрыл грохочущую дверь и выскользнул из подъезда. Не задерживаясь, не оглядываясь по сторонам, пересек дорожку и углубился в кленовые заросли. Только здесь успокоился, особенно когда убедился в том, что в кустах никого не было, никому из доминошников не приспичило в эту минуту.

Игра продолжалась, все были увлечены схваткой, и на старика никто не обратил внимания. Незамеченным он подошел к доминошникам, через плечи взглянул на стол, осмотрелся.

— В гастрономе не был? — спросил у соседа.