Кроме того, посылаю письмо от Леди Голланц. Роберт прочитал это письмо и твёрдо сказал: «Никакой бодлеризации». Поэтому не могли бы Вы вежливо послать её ко всем чертям? Пассаж, на который она ссылается, тот, в котором герой чувствует жалость к жертве, а не к преступнику. Она хотела его выкинуть.

ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: К этому времени издатели во многих странах печатали работы Роберта, особенно его подростковые романы.

Несколько британских издателей имели контракты на его книги, среди них «Gollancz». Главой этой фирмы был посвящённый в рыцари короны сэр Виктор Голланц. Когда сэр Виктор умер, его жена приняла фирму.

Когда они собирались издавать один из подростковых романов (теперь уже не вспомнить, что за книга это была), леди Голланц спросила, может ли она опустить несколько предложений, в которых речь шла о наказании персонажа за преступление, которое он совершил. Закон по этому вопросу твёрд, как здесь, так и в Великобритании: никакой издатель перепечатки не может вносить изменения в текст без письменного согласия автора.

Поэтому Роберт отклонил её просьбу об исправлениях.

Вчера, в Санта-Круз, я наткнулась на заметку, которую Роберт сделал о новой книге. Жаль, я не могу привести её полностью, но он сказал: «Возможно, это мой последний роман. Я не собираюсь позволять какому-то редактору сокращать его, если он не понимает его полностью». Он всегда говорил, что эта история не могла быть сокращена из-за её сложности… хотя я думала, что это нужно было сделать. Возможно, он был прав. В любом случае такие вещи следует делать с осторожностью, а не пытаться впихнуть их в прокрустово ложе. Он действительно делал некоторые сокращения перед заключительной печатью и копированием. Я вычитывала это и проверяла, и внесла исправления там, где машинистка сделала ошибки. И сокращённая версия была намного живее, чем исходный вариант!

7 марта 1970: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я знаю, что у [Роберта] были конкретные мысли по поводу того, что он хочет от контракта на новую книгу, но он только твердит, «Вы с Лертоном справитесь с этим», так что нам придётся потянуть ещё немного.

31 марта 1970: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Роберт доволен, что продажа в журнал состоялась [ «Не убоюсь я зла» в «If»]. У него было твёрдое намерение добиться журнальной публикации этой вещи, если это возможно.

Врачи очень довольны прогрессом Боба, но он всё ещё проводит большую часть времени в постели, и на самом деле ему не до выполнения любой работы вообще. Кроме того, иногда его ум не столь остёр, как обычно, и мы надеемся, что к тому времени, когда техническое редактирование будет закончено, он сможет на неё взглянуть… И после встречи с вечностью, которую он недавно имел, он намеревается внести некоторые изменения в свой образ жизни. Только что это будут за изменения, пока неизвестно. Вероятно, они будут включать такие вещи, как отказ от выступлений перед публикой (он нашёл их весьма тревожащими), никаких интервью и т. д.

8 апреля 1970: Лертон Блассингэйм – Вирджинии Хайнлайн

Срочно отправьте мне ксерокс Вашей доверенности. Мы должны приложить его к новому контракту с «Putnam».

20 ноября 1970: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Рецензенты, кажется, жалуются на нехватку откровенного секса в «Не убоюсь я зла». Один из них сказал: «м-р Хайнлайн – викторианец…» Была ли на свете когда-либо хоть одна книга, которая понравилась бы рецензентам?

14 января 1971: Вирджиния Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Большое спасибо за статью из «Нью-Йорк таймс». Отныне я буду кланяться Хозяину каждое утро. Как один человек исхитрился стать героем Новых Правых, Женского движения[157] и культуры хиппи – и всё это на одном дыхании? Мы все должны быть шизофрениками!