– Иринка, держись меня и не пропадёшь. На врача конечно можно надеяться, но одевать тебя из своего кармана он вряд ли станет, ты ему не дочь и не жена. Так что скоро придёт мой мужик и принесёт мне и тебе кое-какую одежку. Я у него вчерась потребовала, чтобы он сходил к моей тётке, и та выдала ему мои ещё до свадебные наряды. Прости, они хоть и малость устаревшие, но на такую девку как ты, как раз будут. Принесёт кофточку, платье, чулки и бельё. Ну и туфли с ботинками. Померяешь, какие подойдут.

– Тётя Поля, да вы просто фея из сказки. Но если честно, я просто пока не знаю, куда пойду, где буду жить и где смогу найти работу.

– Не журись девонька, и тут я тебе чем могу помогу. Жить тебя я возьму к себе, есть у меня комнатка. Невеликая. Но кровать со столом влезли. С оплатой тоже решим полюбовно. Теперь извини, но поступать учиться куда-то выше, тут боюсь, пока у тебя ничего не выйдет. Нужны документы. Паспорт и та же справка от школы. А их у тебя … нету, что жаль. Больница для прописки и милиции, свою справку конечно тебе даст, а вот с паспортом придётся решать особо. Тут я не решаю.

– Спасибо вам тётя Поля.

– Да было бы за що, теперь работа. Извини, но я тут тебе о себе не всю правду сказала. Не повариха я на заводе, правда я ею одно время работала, но последние пять лет служу уже в охране завода. Потому и умолчала. Так вот, ты егоза не смейся. В охрану я тебя не зову, там бабы здоровые нужны, а тебе пигалице винтовку не поднять. Так что прямо завтра с утра вместе с моим мужем пойдёшь в наш отдел кадров, он там, на счет тебя уже поговорил. Примут. Есть работа секретаршей у цехового инженера, ему как раз нужна молодая да грамотная. Ну, а дальше посмотрим. Коли захочешь, продолжишь работать или на вечернее обучение учиться пойдёшь. Это уже сама решишь. Согласна?

– Конечно, согласна, я просто растерялась, не знала, что дальше делать. Выручили.

Эх, знали бы папа и мама, куда чудо и судьба занесли их дочь. Незаметно пролетели уже целых три месяца, как я очутилась в прошлом. Подумать только тут 1937 год. Я работаю секретаршей … нет, настоящим секретарём со всеми вытекающими из этой должности правами и обязанностями … эта работа … она настоящая. Тут нет никаких заигрываний начальника с подчинённой. Со щипком и фразой – подай кофе с прогибом спины. Я помню, как мамина подруга рассказывала нам про такую работу её дочки в банке. Тут родители мои – танки. Настоящие, железные и огромные. Странно, но работу свою я не считаю какой-то особо сложной. Графики, документы, чертежи и протоколы заседаний с различными предложениями и замечаниями. Знали бы вы, что я уже почти научилась ругаться. Хотя спорить тут приходится осторожно. Папа и бабушка как же вы были правы, это время, время тех, кто не умея работать, одними высказываниями о подозрениях, может навести тень на любого болеющего за дело специалиста. Так что приходится стараться держать рот на замке, и сдерживаться, сдерживаться и ещё раз сдерживаться.

Я решила вести свой дневник, ну не могу я тут пока ни с кем быть полностью откровенной. Даже с теми, к кому привыкала и полюбила как родных. Паспорта у меня по-прежнему пока нет, хотя по справкам из больницы и милиции, прописали меня к тёте Поле без скрипа. Так что пойти учиться я в этом году даже на вечерние курсы подготовки к вступительным экзаменам, пока не выйдет. Тут мне заикнулись, что мол для восстановления аттестата можно пойти и запросто пересдать экзамены за последний класс, но посмотрела я на эти их учебники и прочие дисциплины и решила не высовываться, а то ещё чего доброго ляпну перл из нашего времени, да хоть по той же литературе, и на меня враз посмотрят косо. Дневник свой я прячу в щель между потолком и печкой, а то тётя Поля изредка заходит ко мне и подправляет мою уборку, но вверх не лезет. Так и живу.

Теперь дневник, о другом. Странно, но люди тут другие. Ну не такие, как в моём 2017-м году. Если ссорятся так с шумом, криком и даже мордобоем до кровушки. А если делают добро, то не оглядываясь. А какая молодёжь! У неё мысли и стремления совсем другие, дела и заботы о своей стране. Мне тут нравится, жизнь другая, чувства откровеннее. Дневник, ты удивишься. Но я уже несколько раз вне завода сталкивалась с нашим участковым, и по-моему … он на меня смотрит вовсе не как на подопечную … взгляд у него особый стал. Может, я ему нравлюсь? А вдруг? Господи, какая же я дура, тут же о другом думать надо. О танках. Эта их новинка Т – 34, он же у них постоянно ломается. Пока они его ещё доведут до серии, может прямо так и клепать станут? У него трансмиссию надо делать совсем другой, как говорил папин друг дядя Саша, она по первости очень уж жесткая была. Но все кругом думают только как сделать танк проще и не представляют себя танкистом со сломанным танком посреди поля боя….»

В первый отдел.

Докладная на секретаршу инженера Почкина П.П. Найдёнову Ирину.

Вчера 2-го сентября на утренней разнарядке я стал свидетелем спора секретарши Ирины Найдёновой с двумя нашими инженерами по производству по линии сборки выпуска образца танка Д- 451. Если дословно, то примерно так звучали высказанные ею фразы:

«Товарищи, дорогие мои, ну сколько можно наступать на одни и те же грабли. Коробка передач явно изначально вышла неудачной. Чтобы мехводу переключить скорость, чаще нужна сила медведя. Из-за неверно скомпонованного привода с коробки передач на рычаг скоростей, идут и частые ошибки при переключении! В результате мотор танка от рывка просто глохнет. Да и сама она, не может уравновесить и нормально, главное плавно передать такую разницу в крутящих моментах на трансмиссию. Не может! Её нужно срочно перепроектировать, а число скоростей менять. Даже если при этом придётся изменить всю её конструкцию. Это уже не просто недоделка, а ошибка ещё при проектировании. Сколько танк потеряет времени, пока мотор удастся снова завести? А если такое будет в бою? Его же просто подобьют. И вы как инженеры должны поставить этот вопрос перед дирекцией и начальником производства.»

Считаю такие выражения критики недопустимыми, пораженческими, враждебными и просто поклёпом. Советскому человеку не может не нравиться уже принятый к выпуску танк, придуманный гением советских конструкторов. Если пойти у данной особы на поводу, то возможно придётся надолго останавливать выпуск танка так нужного советской армии на долгое время.

Кладовщик цеха сборки Добролишев А.А.