— Да как-то неловко, человек от шокера и обделаться мог, к тому же он на костылях.
— А засадить препарат, который и на здорового человека плохо влияет, тебе ловко было. И ладно бы еще за нарушение…
— Виктор Иванович, сами знаете, инструкции дело такое.
— Знаю, Майкл, знаю. Но думать тоже надо. Я запрос отправил, ответа нет, пойду до терминала, попробую ускорить процесс. Евгения Викторовна? — Врач повернулся к девушке. — Может вы знаете, как связаться с кем-то, кто имеет официальное отношение к Вашему молодому человеку? Или, может, знаете, что за тип привитой аллергии у него? Или непривитой?
Женя с испугом смотрела на Кота. На шее парня начал появляться сильный отек. Встроенный сканер показывал температуру выше 39. Оставленный на груди бессознательного больного прибор выдал резкий писк.
— Ах, проклятье, Майкл, я переношу его в медблок, ему требуется интубация, иначе он прямо тут и околеет. Дай доступ в сеть девушке, пусть связывается с родными, может хоть они расскажут.
— Не надо доступ, я уже дозвонилась…
К удивлению девушки, звонок на тщательно заученный номер прошел. Минуя тюремную блокировку. Этот номер Кот заставил ее зазубрить в тот день, когда она согласилась с ним встречаться. Женя искренне считала это очередной придурью своего парня, коих немерено.
Видимо, последняя команда была транслирована не только Рыжику. Конвоир и Доктор подхватили Женю под руки и выволокли из камеры. С потолка рухнула стальная стена, отсекая пленника.
— Ух, успели. Надо же, по самому краю прошли. — Доктор откинул забрало скафандра. Под ним оказалось приятное лицо в обрамлении аккуратной бородки.
— Мне хоть кто-то что-то объяснит? — Эту фразу Рыжик и конвоир выдали хором.
— Ну, у Вашего молодого человека в крови плещется изумительный коктейль микромашин, химических ингибиторов и микрокапсул с веществами. Носит он неофициальное название «коктейль Скайуокер» В честь одного старого фильма. Активируется в состоянии принудительной отключки. После активации пациент выживает там, где выжить не мог, но потом горько об этом сожалеет. Уже два десятка лет мечтаю взглянуть на человека, которому его внедрили.