— Пап, а это правда, что ты границу с Грузией на самокате пересёк?

— Правда, сынок, — Дядя Фёдор вымученно улыбнулся. Его таки женили.

Подняв взгляд, мужчина поймал настороженный лик любимой супруги в доме напротив. С тех пор, как он вернулся из Грузии, она с него глаз не спускает. То сковородка из окна случайно блеснет, то постель в доме теплее становится. Вот они, прелести семейной жизни!

— Пап, а ты потом и в Армению на самокате доехал?

— Да, Павлуша. И до Армении доехал. Потом обратно по грунтовой дороге ехать пришлось. Вот теперь видишь, домой вернулся!

Юный Павлик гордо расправил грудь, и повернувшись лицом к детской площадке крикнул.

— Слыхали, пацаны. Мой папа, легенда! Вон сколько на своём самокате наездил. Я вырасту и так же смогу!

Картинка снова смазалась и нас перенесло куда-то далеко-далеко. Не только по времени, но и по расстоянию. Да, чего уж там! Даже по высоте относительно уровня моря.

Тяжёлый гул турбин двигателей. Мы в трюме небольшого грузового самолёта. Повсюду свисают транспортировочные ремни, лежат рюкзаки с вещами и я зачем-то застёгиваю на себе крепления парашюта.

Фюзеляж тряхнуло и я едва не ударился о стенку. Подобие шапки с проводами, натянутой на голову смягчило удар.

— Ваздушный ямы, однако! — На ломанном английском прозвучало из левого наушника, –Девойки и мальцы, пристегните ваши хрепты… я хотель сказать рэмни. Электроника… бехерхеушулда… в любой момент крякнется.

Куд-кудах. Я еле успел уклонится от пролетевшего рядом живого снаряда.

Почему в салоне летают курицы?! Какой бы год это ни был, как я вообще оказался на этом летающем корыте? Взгляд зацепился за одну из заплаток на фюзеляже. Судя по запаху и характерному цвету её зачем-то замазали коровьим дерьмом. Боги, да я в летающем сарае!

Самолёт тряхнуло, двигатели загудели и один из них резко заглох.

Взуууу….. звук падения ввинчивается в мозг. Фюзеляж трясёт так, что я вот-вот начну понимать кудахтающих куриц.

Кхк, второй двигатель отключился. Видимо в ручном режиме.

— Сейчас трах… трэх… тряхнёт!? — раздалось в гарнитуре, — О, точно. Тряхнёт.

Я схватился за верёвочный поручень, протянутый вдоль стены. И у меня это получилось! Ощущения крайне реалистичные. Словно я настоящий, схватился за вполне себе материальный объём и управляю своим телом.

Самолёт снова тряхнуло и оба двигателя запустились.

— Да…дэсятьменут да падлета к…, — гарнитура заискрила и ударила меня током.