— Ну так и брось нас, чего заныл? Или вали отсюда, сами справимся! — Игнат кое-как поднялся, видимо, демонстрируя свою решимость. Я лишь хищно улыбнулся его словам.

— Нет. Будет не так. — всего два шага с техникой, превратившей их в шесть, и я уже хватаю его за подбородок поднимая над полом. Рука сразу же заныла от усилий, но всё же справилась с таким весом. — Это ты свалишь отсюда. Не хочу видеть твою рожу и помогать тебе не стану. — швырнув его в сторону, достал из-за спины отвертку которую подобрал в цеху. Не бог весть что, но всадить её в голову твари вполне реально. — Давай, прыгай на выход, тебе здесь не рады, а ты за ним. — последнее было обращено к Андрею. — Ты сейчас ещё бесполезнее чем он, а ради одного овоща я рисковать не стану.

— Не думал, что ты такой человек… — хмуро произнес Андрей. — А ведь я восхищался твоей решимостью и самоотверженностью в нашу первую встречу…

— Это когда ты словно сыкло мне передавал ключи от квартиры соседей? И такой отброс мне смеет предъявлять за самоотверженность? Не позорься и уходи вслед за этим.

— Ты же понимаешь, что обрекаешь нас на смерть? Самим нам не добраться. — Андрей встал, было видно, что ему это даётся очень сложно, а ведь сейчас этот хрен залит медикаментами под завязку.

— А вот этот обсос уверен в обратном. Говорил уверенно, не слышал? Больше того, с вызовом. — взглянув на Игната, усмехнулся про себя. Он сидел там же куда я его швырнул. Даже метра не прополз, а на лице уже совсем иное выражение.

— Он ошибался. Ему страшно, и за себя, и за своих. Мне не меньше страшно, и я молю тебя, не выгонять нас. Пожалей детей, они ни в чём не виноваты.

— Ты просишь его пожалеть, выродков? — вставила своё слово Мара. — Из того, что я уже услышала, генофонд у вас полное днище. Вон тот сыкун и то покруче будет. — и снова мужик с дочкой стал примером.

Взгляд Андрея и Игната на слова Мары говорили об очень многом. В особенности мнение этих двух отцов на оценку девушки. Она буквально назвала их детей выродками, так ещё своим вмешательством пытается манипулировать мной. Походу они думают, что я влюбился в эту барышню и хочу произвести впечатление, поэтому буду играть под её дудку. Им наверняка прекрасно известно насколько коварными могут быть женщины что пользуются своей красотой, водя за нос влюблённых молодых идиотов.

— Мара, ты тоже ебало завали. Твоей вины тут не меньше. — этот конфликт начинает перерастать в настоящую вражду и с этим нужно кончать, да и девушке стоит показать, что она мне совершенно не интересна.

— Ты охренел? — Маруся вскочила и даже хотела было направить на меня ствол, но вовремя опомнилась и не стала этого делать. — Где это моя вина? Обоснуй за базар, кастрюля, в каком месте я не права?

— Ты грубила, тебе грубили в ответ и наоборот. А теперь вы презираете друг друга и пытаетесь нахамить посильнее. Если уж оба не умеете фильтровать базар, то хотя бы воспринимали оскорбление как норму и не обижались на острые словечки. Мы все в одной лодке.

— Это вы в корыте. До встречи с вами, я прекрасно справлялась сама. — последнее я сказал явно зря. У девушки на этот счёт было своё мнение.

— И всё же, тебе нужна моя помощь.

— До этого отброса сомневалась, но теперь ты вырос в цене. Как это ты так метнулся шустро? — Игнат своим поведением чуть не лишил нас большую часть боевого потенциала. Не примени я навык, Мара, скорее всего, кинула нас, разочаровавшись…

— Неважно. — говорить ей о навыке не стоит. Наверняка она тоже имеет нечто подобное. Козыри нужно держать при себе и не раскрывать их раньше времени или как в моём случае, хотя бы не в полной мере. — Прошу тебя держать себя в руках. — сказал я девушке и повернулся к Игнату. — Как и тебя. Оскорбляйте друг друга, как хотите, мне насрать на это, но не стройте из себя обиженок. Это сейчас не к месту.

Игнат кивнул, а Андрей помог ему встать, после чего проводил того к дивану.

— Я не договорила. — сказала девушка, обращаясь к Игнату. Тот вынуждено кивнул, показывая, что он готов слушать дальше.

— На чём мы остановились, лысик?

— Помниться, одна шмара утверждала, что монстры, жрущие людей, это нормально. — произнёс он спокойным тоном откинувшись на спинку дивана и закрыв глаза.