14

В июне началась связь Джей Джей и Йейла. В июле Йейл и Аликс разошлись. В августе Джей Джей и Йейл начали новую роскошную жизнь.

В августе в Сент-Тропезе удовольствие измеряется степенью непринужденности. Погоня за ней занимает двадцать четыре часа в сутки: вокруг бассейна «Библос» или в его баре, украшенном настоящими леопардовыми шкурами; на виллах кинозвезд и модельеров, бизнесменов и бездельников; на набережной, где сверкающие яхты отделены друг от друга лишь узенькой полоской воды, разделяющей одну красавицу с палубой из тикового дерева от другой; в «Мускардэн», «Сенеке» или дискотеках, которые входят и выходят из моды так же быстро и предсказуемо, как восходы и заходы солнца. Рядом с праздной суетой сосуществуют открытые рынки под традиционными большими квадратными зонтиками, где дары Прованса — черные оливки, белые сыры, красные помидоры, зеленые перцы, бобы и головки чеснока с белой или розовато-лиловой кожицей, бочки с золотисто-зеленым оливковым маслом — и утренний улов — моллюски и мидии и крохотные крабы, — и все ингредиенты для прекрасного супа буйабес, влажные и яркие, лежат в тени рядом с одетыми в черное француженками, которые, как и поколения до них, ведут жизнь, зависящую от солнца, земли, моря, не зависящую от причуд и моды, которые превратили Сент-Тропез из заурядного морского порта в один из самых знаменитых летних курортов в мире.

Джей Джей и Йейл сняли виллу, которая была расположена между крепостью и портом.

Так как вилла была расположена на холме, поросшем диким тимьяном, с деревянной террасы, окружавшей бассейн, открывался прекрасный вид на белые дома с черепичными крышами и дальше на мол Жан Ревей, который охранял и наполовину прикрывал маленький порт. Данте, который стремился оставить старую жизнь, но пока еще не нашел новую, принял приглашение Джей Джей быть их гостем. Все заботы о маленькой Жаклин, которой уже исполнилось пять месяцев, взяли на себя Александр и Аликс. Сейчас девочка находилась в Саутгэмптоне под присмотром своей няни мисс Купер, англичанки средних лет. Джей Джей и Йейл, которые открыто жили теперь вместе, устроились на вилле и начали светскую жизнь, устраивая бесконечные приемы у себя и не пренебрегая приглашениями.

Лето семьдесят седьмого года Йейл и Джей Джей прожили в стиле Скотта Фитцджеральда. Роскошь праздности и богатства, общество модных приятелей, ничто не было омрачено воспоминаниями о крови и предчувствиями наказания. Джей Джей и Йейл вместе достигли того, чего не могли достичь в одиночку: они стали людьми, которым подражали. Когда Джей Джей надела днем золотые босоножки на высоком каблуке и бикини, она изобрела стиль, который пересек Атлантический океан и следующим летом получил распространение на американских пляжах среди женщин, которые никогда и не слышали о Джей Джей. Привычка Йейла разливать по бокалам шампанское «Дом Периньон» урожая 1969 года, выплескивая из бутылки оставшийся в ней напиток, попала в газеты Лондона и Нью-Йорка. О некоторых других их привычках не упоминалось в газетах, но все их приятели говорили о том, что Джей Джей занимается любовью с Йейлом, не снимая своих роскошных изумрудов.

— Это правда, — спрашивала Миньон Мирей, киноактриса, известная своим умом и деловыми качествами в такой же мере, как и кошачьими глазами и ногами балерины, — что она не снимает изумруды, когда они…

— Совершенно точно, — подтверждал ее спутник Поль д"Арш, бывший любовник, а в настоящее время ее самый лучший друг. — Данте сказал мне, что Йейл показывал ему следы от бусин на теле.

— Как эротично, — произнесла Миньон, облизывая по своей обворожительной привычке кольцо с восьмикаратным бриллиантом, которое подарил ей ее последний муж, — как развратно!

— Не снимай изумруды, — сказал ей Йейл в самом начале их связи, и Джей Джей, ребенок которой находился по другую сторону океана, а любовник покинул ее, скрыла улыбкой свою грусть.

Было девять часов июньского утра, и они были в доме в Белгревии. Аликс была в Мериленде, и они были в доме одни. Прошлой ночью Джей Джей и Йейл были на костюмированном балу, и Джей Джей впервые надела свои изумруды. Коул Уайтло стремился имитировать парижские балы изящных искусств пятидесятых годов, и бал имел огромный успех. Кокаин разносили на черных эмалевых подносах, русская водка смешивалась с французским шампанским для того, чтобы получился напиток по рецепту самого Коула, а сигареты с марихуаной и гашишем были завернуты в бумагу с золотым обрезом, на которой были отпечатаны инициалы Коула, которыми он подписывал свои рисунки. Музыкальная система, сложностью не уступавшая системам в дискотеках, была включена настолько громко, что листья на висячих растениях колыхались в такт пульсирующим звукам тяжелого рока.

Они пришли, чтобы наслаждаться, чтобы увидеть всех и быть увиденными, чтобы их обоих заметили и оправдали. Там были известные красавицы в тысячедолларовых платьях, рок-звезды, ярко накрашенные и броско одетые, мужчины и женщины, мальчики и девочки неопределенного пола, которые жили для того, чтобы быть там, где происходили события, инвестиционные банкиры, агенты, менеджеры и исполнители шоу-бизнеса, мафия мира моды, модельеры, производители, редакторы и публицисты, писатели, репортеры, фотографы и, подобный привидению, молодой человек, худой как скелет, которого считали лучшим в мире режиссером по свету, красящий ногти в зеленый цвет и глотающий куалюд вместе с кампари. На вечеринке много фотографировали, ее описывали в светской хронике по обеим сторонам Атлантики. Люди, которые о ней только читали, могли подумать, что они что-то важное пропустили в жизни.

Когда-то именно из-за таких вечеринок Аликс и Йейл частенько ссорились. Он хотел бы пойти, она хотела бы избежать этого, и как бы ни разрешался этот конфликт, никто из них не был доволен. С Джей Джей подобных проблем не было, после рождения Жаклин ею овладела какая-то непоседливость, она нуждалась в постоянном движении, у нее появилась потребность в непрекращающихся развлечениях. Их связь, которая началась, когда Жаклин было два месяца от роду, дала повод и для сплетен, и для разговоров, привлекла к ним группу людей богатых, модных, не имеющих корней, беспокойных, творческих или желающих таковыми казаться, которые восхищались тем, как они пренебрегали правилами, как «стильно» они создавали международный скандал. Восхищение и зависть подстегивали Джей Джей и Йейла, они были заговорщиками, скрывающими потрясающий секрет, Йейл начал осознавать то, что всегда предчувствовал. Теперь, когда у него достаточно денег, и он встретил нужных людей, он может заново создать себя. Это новое «я», для которого не было ничего невозможного и не существовало границ, превратилось в главную навязчивую идею его жизни и в конечном итоге в единственную цель его существования.

Джей Джей впервые надела свои умопомрачительные драгоценности, отправляясь на костюмированный бал, и они привлекли внимание, зависть и восхищение. На следующее утро Йейл, который хотел как-то отметить рождение своего нового образа, нового «я», просил ее не снимать изумруды.

— Я хочу, чтобы ты их не снимала, — сказал он, — когда мы с тобой занимаемся любовью.

Обнаженная, с ниткой изумрудов стоимостью двести пятьдесят тысяч долларов, Джей Джей смотрела в глаза своего любовника, улыбалась и просила его ласки. На следующий день в Лондоне уже говорили о последней экстравагантной фантазии Йейла и Джей Джей. Йейл, не в силах хранить тайну, рассказал об этом Коулу Уайтло.

Вначале об их связи знали немногие, но как круги, которые расходятся от камня, брошенного в спокойную воду, информация и сплетни распространялись. Как и положено, Аликс, жена Йейла, узнала обо всем одной из последних. Аликс узнала об этом от Коринны де Саншеваль, которая долго колебалась и наконец решила, что в конце концов Аликс все равно узнает о связи Йейла и Джей Джей и что будет лучше, если она узнает обо всем от друга, а не от врага.

В Лондоне говорили, что Коринна де Саншеваль была раньше любовницей одного из членов семьи Джакобов, но это отнюдь не был унизительный факт ее прошлого, поскольку семья Джакобов, одна из старейших и богатейших еврейских торговых семейств в Европе, была известна достоинствами женщин, которых мужчины этого семейства выбирали себе в любовницы, и щедростью, с которой они относились к ним не только в период их связи, но и после. Для любовниц приобретались красивые квартиры, они элегантно и дорого обставлялись. Им дарили драгоценности, акции и облигации, а также открывали банковские счета, куда вносились ежемесячные взносы. Ни одна из любовниц семейства Джакобов никогда не оказывалась вынужденной просить денег. Кроме того, банки семьи Джакобов в любое время могли дать этим женщинам любой финансовый совет.